Откуда же здесь пьяный в такое время?
Завод работает в две смены. Вечерняя закончилась в час ночи, дневная начнется только в восемь.
Случайный прохожий? Это, конечно, возможно, тем более если речь идет о пьяном. Но что, если этот тип просидел под столбом всю ночь? Так ведь и замерзнуть недолго. Причем замерзнуть не в смысле продрогнуть, а в самом прямом и зловещем смысле.
Рассуждая подобным образом, Анатолий Андреевич продолжал приближаться к точке разворота неизменным утренним аллюром, все еще испытывая противоречивые желания: от христианского стремления помочь ближнему своему до мизантропического "так ему, алкашу, и надо". Вскоре, однако, все эти рассуждения единым духом вылетели из его головы, а сам он застыл на месте, потому что, сократив расстояние между собой и сидящим у столба человеком до минимума, Анатолий Андреевич увидел такое, что делало все его дальнейшие рассуждения попросту бессмысленными.
Человек сидел, подогнув под себя ноги в начищенных до блеска зимних сапогах отечественного производства, обхватив руками шершавый бетон столба и бессильно уронив на грудь седеющую голову. Его пыжиковая шапка откатилась в сторону, карманы тяжелого драпового пальто были вывернуты, а по серому ноздреватому снегу расплылась уже схваченная ночным морозом лужа крови, яркая, как дешевая гуашь. А хорошо бы, чтобы это оказалась гуашь, промелькнула в сознании дикая мысль, столь же странная, как и это ярко-красное пятно на мартовском снегу.
Впрочем, Анатолий Андреевич очень быстро пришел в себя. Как-никак, он двадцать лет проработал врачом "скорой помощи" и давно научился отличать кровь от клюквенного морса. Его первоначальная растерянность объяснялась неожиданностью происшедшего: одно дело ехать по вызову, зная, что тебя ждет, и совсем другое - наткнуться на труп во время утренней пробежки. То, что перед ним именно труп, Анатолий Андреевич уже видел с того места, где стоял, но, движимый профессиональным долгом, все же приблизился и пощупал пульс под подбородком сидящего человека. Одного прикосновения было достаточно - кожа незнакомца была ледяной и твердой, как мрамор, и искать у него пульс было все равно, что делать искусственное дыхание березовому полену.
Прежде чем разогнуться, Анатолий Андреевич бегло осмотрел тело и пришел к выводу, что причиной смерти, скорее всего, послужило проникающее колотое ранение в живот. Незнакомца, похоже, просто пырнули ножом довольно большим и с очень широким лезвием, судя по той дыре, которая осталась после этого в драповом пальто. На плече убитого Анатолий Андреевич заметил крест, образованный двумя широкими кровавыми полосами - похоже, убийца преспокойно вытер лезвие о пальто только что убитого им человека. Толстый доктор разогнулся и немного подышал открытым ртом, прогоняя тошноту. За годы работы в "скорой" он навидался всякого, но убийства неизменно вызывали у него такую реакцию, хотя к виду крови он уже привык, а жертвы дорожных аварий зачастую выглядели куда страшнее, чем те, кого ткнули ножом или даже зарубили топором.
Продышавшись, Анатолий Андреевич тряхнул напоследок головой, окончательно прогоняя волну тошноты, и устремился к синей будке. Ему пришлось довольно долго барабанить в покрытую вздувшейся масляной краской дверь, прежде чем та открылась и на пороге возник заспанный небритый охранник в наброшенном на плечи ватнике и форменной черной ушанке с поднятыми ушами.
- Что вам?..
- Телефон у вас есть? - спросил Анатолий Андреевич, пытаясь отодвинуть его в сторону.
Вохровец даже и не подумал посторониться. Наоборот: довольно грубо отпихнув от себя Анатолия Андреевича, он положил правую руку на кобуру (оказалось, что под ватником и пиджаком на поясе у него висит старомодная длинная кобура из облупившейся коричневой кожи), левой поправил на голове шапку и повторил, повысив голос:
- Что надо? А ну, назад! Не положено!
- Что значит - не положено? - возмутился Анатолий Андреевич. - Вы что, совсем ошалели от служебного рвения? В двадцати метрах от вас лежит труп, а вы спите тут, как сурок, да еще и к телефону не пускаете!
- Какой еще труп? - тоном ниже поинтересовался охранник, пытаясь через голову врача выглянуть на улицу.
- Мертвый труп, - язвительно ответил на это Анатолий Андреевич. Окоченевший. Не хотите пропускать меня к телефону - звоните сами, только перестаньте, ради бога, тянуть резину.
Охранник оттеснил его от дверей, спустился с крылечка и посмотрел на лежащий поодаль труп.
Лицо его приобрело озабоченное выражение.
- А он точно мертвый? - спросил он с оттенком недоверия в голосе.
- Я врач "скорой", - раздраженно ответил Анатолий Андреевич. - Звоните же, черт бы вас побрал!
Охранник завертел головой, ища машину, не нашел и снова уставился на Анатолия Андреевича.
- Где же ваша "скорая"? - поинтересовался он. - Вы что тут, вообще-то, делаете?
- Примериваюсь, как бы проникнуть на вверенный вам объект, - снова, не удержавшись, съязвил Анатолий Андреевич. - Перестаньте валять дурака, звоните в милицию!
- Ишь, какой быстрый, - пробурчал охранник, но, тем не менее, отправился звонить, заперев за собой дверь и оставив возмущенного Анатолия Андреевича мерзнуть на улице. Тот хотел было плюнуть и отправиться домой, но рассудил, что милиция наверняка станет его искать, и решил не утруждать стражей порядка. Еще разозлятся и попытаются приплести его к этому убийству. Как и большинство честных граждан, редко сталкивавшихся с милицией вплотную, Анатолий Андреевич питал к ней смутную неприязнь.
Он еще не успел по-настоящему замерзнуть, когда к проходной, тяжело ныряя в колдобины и с треском кроша по-весеннему тонкий ледок, подкатил милицейский "уазик".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103