Они не стали вызывать такси на дом. Слишком долго, решил Суворин. Всякая задержка в этот момент была чревата — Панкрат не мог поручиться, что его квартира еще не взята под наблюдение головорезами Димы, которые только и ждут, когда уберутся менты. Поэтому они поднялись на чердак, по которому перешли в соседний подъезд, и выбежали к ночному магазину-бару, где всегда было полным-полно частников, готовых предложить свои услуги перебравшим посетителям.К одному из них и подошел Панкрат, ведя за собой Машу.— Куда едем? — спросил водитель старенькой “вольво”, когда они забрались в салон.Он был весь под стать своей машине — такой же старый и поблекший.— Вперед, — коротко произнес Панкрат, протягивая ему зеленый полтинник. — Не переживай, я буду говорить, куда сворачивать.— Нет проблем, — пожал плечами водитель. — Вперед так вперед.Они просто петляли по городу. Панкрат понимал, что, скорее всего, перестраховывается, и бандиты их давно потеряли. Но ему просто было приятно сидеть на заднем сиденье дребезжащей “вольво”, курить и чувствовать рядом тепло жмущейся к нему Маши, по телу которой до сих пор пробегали время от времени волны крупной дрожи.— У тебя родители где живут? — спросил у нее Панкрат, затягиваясь очередной сигаретой.— В Подмосковье. Поселок Зареченский, слышал про такой?Он неопределенно кивнул, думая о своем, и произнес, прижимая ее к себе еще сильнее:— Поедешь к ним. Переждешь недельку-другую. Она послушно кивнула.— Если Полторацкий начнет выкобениваться, плюй на него, — он опустил форточку и щелчком отправил окурок во тьму. — Он — мужик не последний, конечно, но и поганый же.Панкрат замолчал. Тяжело вздохнул, чувствуя свою вину: помимо всего, что она пережила из-за него за сегодняшний вечер, ей наверняка предстоит еще пережить и увольнение — этот сукин сын Дима постарается.— Поедешь сегодня же, — решительно произнес он. — Электрички еще ходят.Маша молчала. Выждав еще пару секунду, Панкрат так и не дождался ответа и бросил водителю, сутулившемуся за рулем:— Давай на вокзал.Оставшуюся часть пути они проделали молча. Суворин курил, обжигая легкие дымом, и изо всех сил хотел проснуться.Когда они подъехали к вокзалу, и водитель, зарулив на стоянку, заглушил мотор, Маша вдруг встряхнула головой, словно очнувшись. Панкрат молча посмотрел на нее: что такое?— Мне надо заехать домой, — произнесла она безжизненным, механическим голосом. — Взять деньги для мамы, одежду.Суворин про себя чертыхнулся, но от комментариев вслух воздержался, положив в ладонь водителю еще полтинник. Тот довольно улыбнулся и повернул ключ в замке зажигания.— Куда ехать-то? — спросил он, выезжая со стоянки.Маша назвала адрес.Вообще это было рискованно — ехать туда, где их вполне могли ожидать. Но, чувствуя свою вину, Панкрат не смог запретить этого Маше. Да и деньги девушке действительно не помешали бы.Такси въехало в небольшой двор, усаженный облетевшими кленами, и Маша, шевельнув плечом, высвободилась из-под руки Панкрата.— Я скоро, — в ее голосе звучала смертельная усталость.— Я с тобой, — решительно произнес Суворин, выбираясь следом за девушкой из салона “вольво”.Перед тем как войти в подъезд, он взял ее за руку и молча показал, что держаться следует позади него. Шагнул в затхлость, пропитанную традиционным для хрущевок букетом неаппетитных запахов, настороженно вслушиваясь в тишину. Под ногой треснула пустая пластиковая бутылка — в темноте не слишком-то разгуляешься.— Какой этаж? — полушепотом спросил он.— Четвертый, — ответила Маша.Они стали подниматься по загаженной лестнице.Неясное ощущения тревоги все усиливалось, но Панкрат гнал его от себя прочь, стараясь побыстрее покончить со всеми этими делами. О том, что будет после того, как он отправит Машу домой, Суворин старался не думать. Перспектива разборок с уязвленным до глубины души реальным пацаном Димой его совершенно не привлекала. И, прямо скажем, оставляла мало надежд на выигрыш.На лестничном пролете между третьим и четвертым этажами Маша протянула ему ключи. Связка слабо звякнула в ее пальцах, когда она передавала их Суворину, и тут же в лицо ему ударил узкий луч полицейского фонарика — такого, каким пользуются патрульные в американских боевиках. Свет резанул по глазам, заставив отшатнуться, и по ушам резанул хриплый крик:— Стоять, сука!Панкрат, разумеется, и не подумал послушаться. Коротко размахнувшись, он с силой швырнул связку ключей туда, где должна была находиться голова державшего фонарик. Негромко хлопнул выстрел — пистолет у стрелка был с глушителем — и пуля ударила в стену над самой макушкой Панкрата, обдав его пылью и отколовшейся штукатуркой.Перед глазами маячило разноцветное пятно — след от луча на сетчатке глаза. Не говоря ни слова, Панкрат толкнул тяжело дышавшую Машу вниз и выхватил из подмышечной кобуры свою “гюрзу”. Девушка, всхлипывая, бросилась вниз по лестнице. Суворин, выстрелив на звук, последовал за ней. Но внизу их тоже ждали. Высокая фигура отделилась вдруг от стены подъезда и шагнула навстречу Маше, загораживая проход. Девушка испуганно метнулась назад, чуть не сбив с ног Панкрата, налетевшего прямо на нее.— Ну что, сучонок, допрыгался?Говоривший, судя по тону, чувствовал себя хозяином положения.Вместо ответа Панкрат выстрелил от живота, перебросив “гюрзу” в левую руку. Пластиковая пуля угодила бандиту в грудь, отбросив его на дверь подъезда, и Суворин тут же бросился вперед, увлекая за собой Машу.Они уже почти вырвались — до ожидавшей их “вольво” оставалось не больше пятнадцати метров, когда за позади раздался еще один хлопок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18