– Помоги, тебе ближе, да и дел у меня появилось с твоим звонком невпроворот.– Ладно, я ими займусь. Но платить будешь ты.– Хорошо, – – голос Червонца уже стал твердым, как стальная спица. – В общем, держи меня в курсе. Я в Москву выехать пока не смогу.– Это понятно. * * * Врачи больницы Склифосовского свое дело знали хорошо и к огнестрельным ранам им было не привыкать. Сразу же, как только в операционную был привезен раненый бригадир питерской группировки, они взялись за дело. Операция заняла более трех часов. И если с первой пулей, вошедшей раненому в грудь, возни было немного, то над извлечением второй пришлось поработать. И хирург, оперировавший бандита из Питера, вышел из операционной с прилипшим к спине халатом и дрожащими от напряжения руками.– Ну, что скажете? – сразу же подошел к нему высокий, широкоплечий мужчина в ладно скроенном, идеально сидящем сером костюме.– Да что я могу сказать… Жить, скорее всего, будет, правда, может быть.., было бы лучше…– Нет, он нужен живым.– Ну, тогда, думаю, дня через два он сможет поговорить с вами.– А раньше? – глядя в глаза хирургу каким-то немигающим ртутным взглядом, осведомился широкоплечий мужчина.– Раньше, думаю, нет. Сейчас он в реанимации, сердце работает нормально. А как оно поведет себя дальше – только богу известно. Я сделал все, что мог.– Спасибо вам, – мужчина подал широкую ладонь и крепко пожал сильную руку хирурга, так крепко, что у того хрустнули суставы пальцев.Хирург даже покачал головой, глядя на то, как мужчина подошел к двум вооруженным короткими автоматами охранникам, стоящим у палаты реанимации, и, быстро делая рукой короткие взмахи, что-то приказывал.«Да, охраняют, как депутата Государственной думы. А наверное, бандит бандитом, вся грудь в татуировках. Сильно кого-то достал мой пациент».Хирург поморщился и устало побрел в комнату отдыха, где он хотел принять душ, выпить чашку крепкого кофе, выкурить сигарету и немного посидеть, расслабиться, отдохнуть. Сегодня новых операций пока не предвиделось, но его дежурство еще не кончилось и надо было пробыть в больнице до двадцати двух.А мужчина в сером костюме стоял, широко расставив ноги, и продолжал отдавать приказания.– Значит, вы меня поняли. Никого, кроме врачей, в палату не пускать – никого! И не дай бог приедут какие-нибудь журналисты со своей аппаратурой, камерами и начнут производить съемки. Или припрется какой-нибудь досужий фотограф…– Мы поняли, товарищ майор.– Вот и хорошо, если поняли. В общем, пока дежурьте, потом вас сменят, – мужчина по-военному развернулся и зашагал к выходу, где на улице его ждала служебная машина с тремя антеннами.А сорокатрехлетний хирург Василий Кириллович Савельев в это время стоял уже под душем, поеживаясь от прохладных, упругих струй. Он фыркал, потягивался, притопывал, а затем принялся громко распевать разухабистую песню:«Эх, выплывали, да расписные Стеньки Разина челны…»Затем эта песня сменилась песней о бродяге, который тащился с сумой, проклиная свою горькую судьбу.Наконец Василий Кириллович пришел в себя. Он даже почувствовал, что немного отдохнул.– Так, теперь кофе, – растершись полотенцем, пробормотал он, глядя на кофеварку, в колбу которой по капле падала черная ароматная жидкость. – Кофе без сахара и рюмочку коньяка. Коньяк у меня еще есть.Кофе приготовила его ассистентка, двадцатисемилетняя Верочка.– Ну что, Василий Кириллович, как вы себя чувствуете? – поинтересовалась девушка, улыбнувшись, показывая ровные белые" зубы.– Классно, классно, Верунчик, – Василий Кириллович подошел к девушке и положил свои сильные руки на ее талию. – Может, потанцуем? – прошептал он, щекоча ей мочку уха.– Ой, что вы! Не надо, не сейчас. Если бы ночь.., и никого.– А почему бы и не сейчас? Дверь мы закроем на ключ, и никто даже знать не будет, что мы с тобой здесь.– Ой, что вы…– Перестань, Вера! – уже строго сказал Савельев, прижимая девушку к себе.– Не надо.– У меня не хватит сейчас сил и уговорить тебя. Значит, уговоры мы отменяем и переходим к…– Василий…– Только не говори – Кириллович.– Василий Кириллович.– Я тебя предупреждал.Женщина попыталась отстраниться, выскользнула из объятий хирурга, но это еще больше раззадорило мужчину.– Ты куда вырываешься? Сейчас затащу под душ, намочу как следует и тогда тебе самой придется раздеваться. А пока одежда просохнет, мы…– Не надо, не надо, – запротестовала Вера, понимая, что хирург может тут же исполнить свою прихоть и она окажется бессильна, она не сможет противостоять.– Вы тут пока принимали душ…– Что произошло? Опять кого-нибудь привезли?– Да нет, никого, слава богу, не привезли, просто вам звонили.– Кто звонил?– Не знаю, – сказала девушка, – но мужчина обещал перезвонить.– Ах, мужчина… – небрежно махнул рукой Савельев, – с мужчиной я сейчас встречаться не намерен. Если женщина, тогда может быть…Правда, с женой не хотелось бы сейчас встречаться.– Она вам и не звонила.– Хорошо, – сказал хирург, быстро расстегивая крупные пуговицы на накрахмаленном белом халате своей ассистентки.– Да не надо, не надо, что вы… – заупрямилась девушка, но уже не вырывалась.– Иди-ка сюда, – потащил ее за руки Савельев к кушетке. – Ну-ну, иди сюда, иди, маленькая… Сейчас мы с тобой поиграем в доктора.– Не по себе мне. Не надо.– Да ладно, не надо…– Может, попозже?– Нет-нет, сейчас, – сказал мужчина, – сейчас или никогда. И не сопротивляйся, мне не нравится, когда ты дергаешься. Стой спокойно, веди себя смирно.– У вас голос такой, что ослушаться невозможно.– Ну и устал же я.Руки хирурга быстро расстегнули лифчик, и Савельев даже зажмурил глаза, увидев крупную грудь своей ассистентки с темно-коричневыми сосками, уже набрякшими и отвердевшими от предвкушения грядущих удовольствий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16