Более того, в силу
вышеизложенных причин, они этому способствовали.
На закате израильские войска пропустили через свои позиции у Шатилы отр
яд фалангисгской милиции численностью сто пятьдесят человек. Разумеет
ся, у них были винтовки, но большинство из них были вооружены ножами и топо
рами. Резня продолжалась сорок восемь часов. Тем, кого застрелили, здоров
о повезло. Остальные умерли ужасной смертью. Фалангисты рубили людей на
куски. Некоторым они отрубали руки и ноги, оставляя эти живые обрубки уми
рать от болевого шока и кровотечения. У других они заживо сдирали кожу. Он
и вырывали у палестинцев глаза, потом, ослепленных, привязывали к грузов
икам и возили по улицам, пока те не умирали.
Они не пощадили даже детей. Дети, по мнению фалангистов, могли в будущем ст
ать террористами, ну а коли так, то пощады тоже не заслуживали. И они переб
или всех детей в лагере. Женщин они тоже перебили. Ведь они давали жизнь бу
дущим террористам. Фалангисты развлекались тем, что отрезали у палестин
ок груди. Как же иначе? Ведь эти груди вскармливали будущих террористов. В
сю ночь фалангисты расхаживали по улицам, врывались в дома и убивали все
х их обитателей. Когда сгустилась ночная тьма, израильтяне стали пускать
осветительные ракеты, чтобы помочь фалангистам делать их кровавую рабо
ту.
Жаклин в ужасе прижала пальцы ко рту, а Юсеф продолжал:
Ц Израильтяне отлично знали, что происходит в лагере. Их позиции находи
лись в каких-нибудь двухстах ярдах от Шатилы. С крыш окружающих домов они
прекрасно видели, как разворачивались события. Они перехватывали перег
оворы фалангистов по радио. Но они и пальцем не пошевелили, чтобы останов
ить бойню. Почему, спрашивается, они оставались на своих позициях и ничег
о не делали? Да потому, что все шло в точности так, как им хотелось.
Мне тогда было семь лет. Мой отец умер. Его убило осколком в то лето, когда и
зраильтяне обстреливали из артиллерийских орудий и ракетами лагеря бе
женцев во время так называемой «Битвы за Бейрут». Я жил в Шатиле с матерью
и сестрой. Ей тогда было лишь полтора года от роду. Мы прятались под кроват
ью, вслушиваясь с замирающим сердцем в отчаянные вопли погибающих и винт
овочную стрельбу. На стенах нашего домика плясали багровые отблески раз
горавшегося в лагере большого пожара. Мы молили Бога о том, чтобы фаланги
сты прошли мимо нашего жилища. Время от времени до нас сквозь окно доноси
лись их голоса. Они смеялись. Страшное дело: они убивали всех, кто встречал
ся им на пути, но при этом позволяли себе смеяться. Всякий раз, когда фалан
гисты оказывались в непосредственной близости от нашего дома, мать зажи
мала нам с сестрой ладонями рты, чтобы мы не выдали себя испуганными крик
ами. При этом она едва не придушила мою сестру.
Но вот фалангисты вломились и в наш дом. Я вырвался из объятий матери и пош
ел им навстречу. Я объяснил им, что все мои родственники убиты и из всей се
мьи остался в живых только я один. Они засмеялись и сказали, что я присоеди
нюсь к своим родственникам в самое ближайшее время. Один из фалангистов
схватил меня за волосы и вытащил из дома. Потом он сорвал с меня рубашку, в
ынул нож и срезал у меня со спины большой кусок кожи. После этого он привяз
ал меня к грузовику, сел в кабину и, включив мотор, поволок по лагерю. В скор
ом времени у меня начало мутиться в голове, но прежде чем лишиться сознан
ия, я увидел, как один из фалангистов вскинул винтовку и выстрелил в меня.
Потом выстрелил другой. Я понял, что они использовали меня в качестве уче
бной мишени.
Не знаю как, но я выжил. Возможно, они решили, что я умер, и швырнули меня на о
бочину. Когда я пришел в себя, лодыжки у меня все еще были связаны Ц той са
мой веревкой, которой меня привязывали к грузовику. Я заполз под кучу мус
ора и затаился. Я скрывался там полтора дня. Когда резня закончилась и фал
ангисты ушли из лагеря, я выбрался из убежища и побрел к своему дому. Труп
матери лежал в нашей семейной постели. Она была нагая, и видно было, что фа
лангисты ее изнасиловали. А потом они отрезали ей груди и убили ее. Осозна
в все это, я стал разыскивать сестру. И нашел на кухне. Она лежала на столе. Ф
алангисты изрубили ее на куски, разложили окровавленные сегменты плоти
по кругу, а в центре водрузили голову.
Жаклин сорвалась с места и бросилась в ванную, где ее вырвало. Юсеф пошел з
а ней следом и, пока ее рвало, поддерживал над раковиной ее содрогавшееся
от спазмов тело.
Когда из ее организма уже ничего, кроме желчи, не выделялось, Юсеф сказал:

Ц Ты спрашивала меня, почему я так ненавижу евреев. Ответ прост: я ненави
жу их потому, что они послали фалангистов нас убивать. Потому что они стоя
ли на своих позициях и ничего не делали, пока христиане, их лучшие друзья в
Ливане, насиловали и убивали мою мать, а потом рубили на куски мою сестру.
Теперь, надеюсь, ты понимаешь, почему я выступаю против так называемого м
ирного процесса на Ближнем Востоке? Разве мы, палестинцы, можем доверять
этим людям?
Ц Я тебя понимаю…
Ц Ты действительно меня понимаешь, Доминик? Это возможно?
Ц До конца? Сомневаюсь, чтобы это было хоть кому-нибудь под силу.
Ц Как бы то ни было, я был с тобой предельно честен Ц во всем. Теперь скажи
: ты мне все о себе рассказала? У тебя нет от меня никаких секретов?
Ц Ничего существенного я от тебя не утаила.
Ц Ты говоришь мне правду, Доминик?
Ц Правду.

* * *

В четыре часа пятнадцать минут утра в квартире Юсефа раздался телефонны
й звонок. Он разбудил Юсефа, но не Габриеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141