ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Он одинаково хорошо владел языками и друзей Германии, и ее врагов — итальянским, испанским, английским, французским и русским, — и регулярно принимал личное участие в концертах камерной музыки, которые происходили в салоне его старинного величественного берлинского дома. В 1933 году, когда он служил начальником военно-морского склада в Свинемюнде, порту на Балтийском море, Гитлер совершенно неожиданно поставил его во главе абвера, разведывательного и контрразведывательного агентства. Гитлер приказал, чтобы его новый шеф-шпион создал секретную службу по британскому образцу — «закрытый орден, со страстью делающий свое дело». Канарис официально принял под свое командование шпионское ведомство в первый день 1934 года, в новогодний праздник и свой сорок седьмой день рождения.
Решение оказалось одним из худших, какие когда-либо принимал Гитлер. Возглавив абвер, Вильгельм Канарис с первых же дней принялся исполнять головокружительные трюки, которым позавидовал бы любой канатоходец: он обеспечивал Генеральный штаб немецкой армии разведывательными данными, которые должны были помочь немцам покорить почти всю Европу, и одновременно использовал свою организацию как инструмент, который должен был избавить Германию от Гитлера. Он возглавлял движение сопротивления, получившее у гестапо название «Schwarze Kapelle» — «Черный оркестр», которое представляло собой крепко спаянную группу немецких военных, правительственных чиновников и гражданских лидеров, пытавшуюся — пока что безуспешно — свергнуть фюрера и достигнуть мирной договоренности с союзом своих западных противников. Канарис принимал участие и в других изменнических акциях. В 1939 году, после ознакомления с планами Гитлера вторгнуться в Польшу, он предупредил о них британцев в безрезультатной попытке подвигнуть Англию к действиям. То же самое он сделал в 1940 году, когда Гитлер объявил о своих планах покорения Бельгии, Нидерландов и Франции...
Канарис повернулся всем телом и глядел в окно на проносящийся снаружи лес — темный, густой, безмолвный, похожий на декорацию к театральной постановке по сказке братьев Гримм. Здесь, в тишине заснеженного леса, он думал о самой последней по времени попытке покушения на жизнь фюрера. Два месяца тому назад, в ноябре, молодой капитан по имени Аксель фон дем Бусше предложил убить Гитлера во время демонстрации нового образца шинели для вермахта. Бусше намеревался спрятать несколько гранат под шинелью и взорвать их во время демонстрации, убив себя и фюрера. Но накануне покушения бомбардировщики союзников разрушили здание, где находились образцы. Демонстрация была отменена, а потом о ней просто забыли.
Канарис знал, что будут новые и новые покушения, что все больше и больше храбрых немцев будут готовы пожертвовать собственными жизнями, чтобы избавить Германию от Гитлера. Но он знал также, что время не терпит. Англо-американское вторжение в Европу было неизбежно. Рузвельт твердо заявил, что не согласится ни на какие условия, кроме безоговорочной капитуляции. Германию ожидала гибель; именно этого Канарис боялся еще в 1933 году, когда ему стали ясны мессианские амбиции Гитлера. Он также понимал, что его и без того шаткая власть над абвером с каждым днем становится все слабее и слабее. Несколько приближенных Канариса из штаба абвера в Берлине были арестованы гестапо и обвинены в измене. Его враги готовили почву для того, чтобы захватить контроль над шпионским агентством, а ему самому накинуть на шею струну от рояля. Он понимал, что у него оставались считанные дни — что его долгий и опасный танец на канате подходит к завершению.
Большой черный «Мерседес» проехал через несметное множество ворот и контрольно-пропускных пунктов и в конце концов оказался на территории Wolfschanze — «Волчьего логова» Гитлера. Проснувшиеся таксы нервно захныкали и поспешно забрались на колени к хозяину. Конференция должна была проходить в холодной и душной картографической комнате подземного бункера. Канарис вышел из автомобиля и с мрачным видом направился ко входу в сооружение из монолитного бетона. На нижней площадке лестницы стоял огромный телохранитель в форме СС. Он протянул руку, чтобы принять у контр-адмирала любое оружие, которое у того могло быть с собой. Канарис, который старался не прикасаться к огнестрельному оружию и терпеть не мог насилие, отрицательно покачал головой и прошествовал мимо.
* * *
— В ноябре я выпустил директиву фюрера под номером пятьдесят один, — начал без преамбулы Гитлер. Он яростно вышагивал по комнате, стиснув руки за спиной, и, как обычно, говорил о себе то в первом, то в третьем лице. Фюрер был одет в голубовато-сизый китель, черные брюки и ярко начищенные сапоги с голенищами под самое колено. На левом нагрудном кармане красовался Железный крест, который он получил за участие в боях под Ипром в Первую войну, когда проходил срочную службу в пехоте и участвовал в боях. — В директиве номер пятьдесят один была высказана моя твердая уверенность в том, что англосаксы попытаются вторгнуться на северо-запад Франции не позднее, чем весной, а возможно, и ранее. На протяжении двух последних месяцев я не видел ничего, что могло бы изменить мое мнение.
Канарис, сидевший за большим столом, провожал взглядом фюрера, метавшегося по комнате. Гитлер не просто сутулился, а держал корпус наклоненным вперед — следствие застарелого кифоза позвоночника, который, похоже, сделался сильнее. Адмирал спрашивал себя, почувствовал ли Гитлер, наконец, всю трудность, а вернее сказать, безысходность положения. Должен был почувствовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205
Решение оказалось одним из худших, какие когда-либо принимал Гитлер. Возглавив абвер, Вильгельм Канарис с первых же дней принялся исполнять головокружительные трюки, которым позавидовал бы любой канатоходец: он обеспечивал Генеральный штаб немецкой армии разведывательными данными, которые должны были помочь немцам покорить почти всю Европу, и одновременно использовал свою организацию как инструмент, который должен был избавить Германию от Гитлера. Он возглавлял движение сопротивления, получившее у гестапо название «Schwarze Kapelle» — «Черный оркестр», которое представляло собой крепко спаянную группу немецких военных, правительственных чиновников и гражданских лидеров, пытавшуюся — пока что безуспешно — свергнуть фюрера и достигнуть мирной договоренности с союзом своих западных противников. Канарис принимал участие и в других изменнических акциях. В 1939 году, после ознакомления с планами Гитлера вторгнуться в Польшу, он предупредил о них британцев в безрезультатной попытке подвигнуть Англию к действиям. То же самое он сделал в 1940 году, когда Гитлер объявил о своих планах покорения Бельгии, Нидерландов и Франции...
Канарис повернулся всем телом и глядел в окно на проносящийся снаружи лес — темный, густой, безмолвный, похожий на декорацию к театральной постановке по сказке братьев Гримм. Здесь, в тишине заснеженного леса, он думал о самой последней по времени попытке покушения на жизнь фюрера. Два месяца тому назад, в ноябре, молодой капитан по имени Аксель фон дем Бусше предложил убить Гитлера во время демонстрации нового образца шинели для вермахта. Бусше намеревался спрятать несколько гранат под шинелью и взорвать их во время демонстрации, убив себя и фюрера. Но накануне покушения бомбардировщики союзников разрушили здание, где находились образцы. Демонстрация была отменена, а потом о ней просто забыли.
Канарис знал, что будут новые и новые покушения, что все больше и больше храбрых немцев будут готовы пожертвовать собственными жизнями, чтобы избавить Германию от Гитлера. Но он знал также, что время не терпит. Англо-американское вторжение в Европу было неизбежно. Рузвельт твердо заявил, что не согласится ни на какие условия, кроме безоговорочной капитуляции. Германию ожидала гибель; именно этого Канарис боялся еще в 1933 году, когда ему стали ясны мессианские амбиции Гитлера. Он также понимал, что его и без того шаткая власть над абвером с каждым днем становится все слабее и слабее. Несколько приближенных Канариса из штаба абвера в Берлине были арестованы гестапо и обвинены в измене. Его враги готовили почву для того, чтобы захватить контроль над шпионским агентством, а ему самому накинуть на шею струну от рояля. Он понимал, что у него оставались считанные дни — что его долгий и опасный танец на канате подходит к завершению.
Большой черный «Мерседес» проехал через несметное множество ворот и контрольно-пропускных пунктов и в конце концов оказался на территории Wolfschanze — «Волчьего логова» Гитлера. Проснувшиеся таксы нервно захныкали и поспешно забрались на колени к хозяину. Конференция должна была проходить в холодной и душной картографической комнате подземного бункера. Канарис вышел из автомобиля и с мрачным видом направился ко входу в сооружение из монолитного бетона. На нижней площадке лестницы стоял огромный телохранитель в форме СС. Он протянул руку, чтобы принять у контр-адмирала любое оружие, которое у того могло быть с собой. Канарис, который старался не прикасаться к огнестрельному оружию и терпеть не мог насилие, отрицательно покачал головой и прошествовал мимо.
* * *
— В ноябре я выпустил директиву фюрера под номером пятьдесят один, — начал без преамбулы Гитлер. Он яростно вышагивал по комнате, стиснув руки за спиной, и, как обычно, говорил о себе то в первом, то в третьем лице. Фюрер был одет в голубовато-сизый китель, черные брюки и ярко начищенные сапоги с голенищами под самое колено. На левом нагрудном кармане красовался Железный крест, который он получил за участие в боях под Ипром в Первую войну, когда проходил срочную службу в пехоте и участвовал в боях. — В директиве номер пятьдесят один была высказана моя твердая уверенность в том, что англосаксы попытаются вторгнуться на северо-запад Франции не позднее, чем весной, а возможно, и ранее. На протяжении двух последних месяцев я не видел ничего, что могло бы изменить мое мнение.
Канарис, сидевший за большим столом, провожал взглядом фюрера, метавшегося по комнате. Гитлер не просто сутулился, а держал корпус наклоненным вперед — следствие застарелого кифоза позвоночника, который, похоже, сделался сильнее. Адмирал спрашивал себя, почувствовал ли Гитлер, наконец, всю трудность, а вернее сказать, безысходность положения. Должен был почувствовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205