Полный текст?Холройд кивает.– И никак нельзя определить, кто был отправитель?– Нет. Ясно, что из аукционного дома "Укьюхарт", но не больше.– Вы показывали это мистеру Бошаму?– Пока нет.Ренфру читает снова. Там все, как и раньше. Никаких ошибок.Из всего этого следует, что делом детей занимался "Укьюхарт", аукционный дом. Их собирались выставить на аукцион. Лавлок говорил об усыновлении, но кто слышал об усыновлении через торги?– "Если начать в семь или восемь вечера, можно быть уверенным, что мы закончим в темноте, что является дополнительным позитивным фактором в обеспечении безопасности", – вслух, громко зачитывает экранный текст Ренфру. И обращается к Холройду: – Как по-вашему, что это значит?– Полагаю, что в темноте снижается риск быть замеченными.– Точно. А это, в свою очередь, свидетельствует о намерении предпринять некие действия, которые было бы желательно сохранить в тайне.Правда, этому можно найти объяснение. Лавлок только что сказал, что намеревался выправить детям нужные документы по прибытии их в Шотландию. Скрытность операции всегда можно объяснить отсутствием нужных бумаг.Ренфру читает сообщение в третий раз, и на сей раз в глаза ему бросается незнакомое слово."Он проявил некоторую небрежность и использовал слово "Уилберфорс" в открытом разговоре".– Как вы думаете, что означает слово "Уилберфорс"? – спрашивает Ренфру.– Скорее всего, имя. Единственный Уилберфорс, который приходит на ум, это Уильям Уилберфорс, политический деятель, который...Холройд замирает. Ренфру заканчивает предложение за него:– Политический деятель, добившийся отмены рабства.Рабство.Кажется, будто с экрана сочится квинтэссенция зла. Торги живыми людьми. Торги как торги, с возможностью для покупателей ознакомиться с товаром, но только без какого-либо документального оформления всех пяти лотов. Никакой регистрации, никаких кредитных карт, никаких каталогов, номеров, указаний на источник происхождения. Человеческие жизни, выставленные на продажу.Ребенок, растерянно моргающий в ярком, режущем свете. Лица, рассматривающие его, словно диковинное животное в зоопарке. Голос человека, ведущего торги и выкликающего цифры. Ребенок не понимает его, тогда как говорит этот человек следующее.– Пять тысяч. Пять пятьсот. Шесть. Шесть пятьсот. Шесть семьсот.Некоторые из людей, наблюдающие за ребенком, периодически поднимают руки с табличками, на которых изображены цифры.– Кто больше! Новых предложений нет! Раз. Два. Три... Продано!Ребенок вздрагивает, когда аукционист ударяет молотком. Его уводят в заднее помещение, куда за ним является мужчина в костюме. Он произносит какие-то слова, которых ребенок не понимает.Ренфру потирает лоб. Было время, когда Абердин экспортировал в Германию чулочные изделия, потом стал вывозить полотно и гранит в Готенбург и Амстердам, далее настал черед рыболовной продукции, а там и нефти. И вот теперь здесь торгуют детьми.Из дома Лавлока на Куин-стрит доставляют двенадцать коробов документов, к разборке и сортировке которых удается приступить только в седьмом часу. Возня с бумагами – дело скучное, рутинное и, особенно в такую жару, весьма утомительное, но приходится попотеть. Фрэнк, которого Ренфру по пути обратно в полицейское управление посвятил в суть дела, впрягается в работу наравне со всеми, и именно ему удается найти то, что требуется.Листок фирменной почтовой бумаги "Паромных перевозок". На нем, почерком Лавлока, одно за другим пять слов."Дувр. Фолкстон. Гулль. Ярмут. Пул".Все паромные порты.А ниже заглавными буквами: "ДЖЕЙСОН Д". * * * Ренфру направляет офицеров к дому Джейсона, но его там нет, и куда он делся, неизвестно. По полицейским участкам распространяется фотография и словесный потрет Джейсона, однако почему этот человек объявлен в розыск, не разъясняется. Зато подчеркивается, что факт его поисков до поры не подлежит огласке.Потом главный констебль направляется в камеру, где по обвинению в покушении на убийство и в ожидании решения по другим пунктам, касающимся нелегального ввоза в страну иностранных граждан, содержится Лавлок, и информирует его о том, что полиция выяснила суть так называемой "гуманитарной" миссии. Им известно о аукционах по продаже малолетних рабов, известно, кто являлся исполнителем этих преступных планов, и, в свете этих новых открытий, Лавлоку вряд ли приходится рассчитывать на какие-либо послабления в тюрьме.Лавлок молчит. * * * Кейт отправляется домой, проведя сорок пять минут с отцом и Ренфру, вылившими на нее целый ушат информации. Чувствует она себя так, будто голова ее полна воды. Ей хочется, чтобы все поскорей закончилось – тогда она возьмет недельный отпуск и всю эту неделю проведет со своим сыном.Кейт понимает: как судоходной компании "Паромным перевозкам" пришел конец. По правде сказать, ее финансовое положение и так было довольно шатким, а как только правда об "Амфитрите" выйдет наружу, крах станет неминуем. Кто захочет пользоваться услугами фирмы, занимающейся нелегальной поставкой в Шотландию малолетних рабов из России? Кто поставит на кон свою репутацию, чтобы попытаться спасти и возродить компанию?На оба вопроса ответ один. Никто.Кейт мысленно возвращается к истории, которую ей рассказали в прошлом году. Один из самых крутых арестантов в Шоттсе подобрал раненую, повредившую крыло малиновку. Он выходил птичку, заботился о ней и частенько разгуливал, посадив ее в нагрудный карман. Малиновка стала его гордостью и отрадой.Однако один из охранников, сославшись на тюремные правила, запрещавшие держать каких-либо домашних животных, сказал заключенному, что от птички ему придется избавиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126