Нужно помнить, что я хочу от него».
– Что ты думаешь о новой игре?
– Она нечестная, – возмутилась Дженни. – Неспортивная, – добавила она. – Что это за игра, если у нас нет ни единого шанса найти твое логово?
– Ты полагаешь, что у вас действительно нет шансов?
– Нет, если ты не дашь нам хоть немного информации.
Джулиан откинул назад голову и рассмеялся:
– Хочешь подсказку?
– Да. И ты дал бы мне ее, умей ты играть по правилам. Но, скорее всего, ты этого просто не умеешь.
Он щелкнул языком.
– Ты считаешь меня злодеем? Но я не настолько плох, как тебе кажется. Знаешь, при желании я мог бы управлять игрой так, чтобы не проиграть ни при каких обстоятельствах. Например…
Он взял волка и переставил его на другую улицу. Дженни узнала деревянный дом и белоголовую фигурку перед ним.
– Кэм! – Она посмотрела на Джулиана. – Ты не станешь! Ты говорил, что…
Его длинные ресницы затрепетали.
– Я обещал тебе, что в игре примут участие только определенные игроки. Так и будет. Просто мне хотелось показать тебе, что я мог бы сделать. Видишь, я не так уж плох.
– Горди Уилсон не был игроком.
– Он сунул свой нос туда, куда не следовало.
– А Слаг и Пи-Си?
На лице Джулиана промелькнула холодная усмешка.
– О, они были игроками. Начали свою собственную игру и проиграли.
«Теперь я все знаю, – подумала Дженни. – Нужно будет рассказать Анжеле, если выживу».
Кое-что промелькнуло в ее памяти, когда она еще раз взглянула на фигурку Кэма.
– Это ты заставил детей играть в ягнят и монстров? – спросила она. – Ты научил их жестокости?
– Я? – искренне рассмеялся Джулиан. – О, Дженни, они не нуждаются во мне. Дети всегда ведут себя естественно. Ты никогда не замечала?
Она замечала, но не стала признаваться в этом.
– Война, охота, преследование – это и есть их игры, Дженни. Это жизнь, и ее не избежать.
Теперь он стоял у нее за спиной.
– Почему мы не принимаем очевидного, Дженни? Погоня возбуждает, заставляет кровь бежать быстрее, а тело дрожать…
Дженни сделала шаг назад. Ее кровь действительно побежала быстрее, а от его бархатного голоса по телу прокатилась дрожь.
«Не оборачиваться, – приказала она себе. – Я не буду оборачиваться».
– Любовь и смерть повсюду. Дженни, опасность – это самая увлекательная часть игры. Я думал, тебе это известно.
Какая-то часть ее действительно это знала. Та часть, которую он изменил и которая всегда будет принадлежать ему.
– А я надеялась, что ты дашь мне подсказку, – сказала она.
– Конечно, если хочешь. Но не даром.
Дженни кивнула, не поворачиваясь. Она ожидала этого.
– Сначала подсказка.
– Ты найдешь своих друзей за дверью.
Дженни нахмурилась.
– За какой дверью? Я ее видела?
– Да.
– Я проходила через нее?
– И да, и нет.
– Что это за ответ? – рассердилась она и повернулась к нему, закипая от ярости.
– Это так же понятно, как черное и белое, если, конечно, знаешь, как на это смотреть. – А теперь, – сказал он, – расплата.
И подошел к ней вплотную. Она не обомлела в его объятиях и, собрав силы, оттолкнула его.
– О, Дженни. Перестань. Ты можешь вернуть своих друзей. Ты же хочешь вернуть Ди?
– Я верну ее, – проговорила Дженни, дрожа одновременно от возмущения и возбуждения. – Я верну их всех.
– Твоя самоуверенность всегда восхищала меня, – сказал он. – Но ты не сможешь выиграть. Только не у меня. Дженни, я первоклассный игрок.
– Дверь, через которую я проходила и не проходила, – повторяла она. – Дверь, на которую нужно знать, как смотреть.
Он улыбнулся:
– Сумеречная дверь. Но ты не найдешь ее, пока я не покажу тебе.
«Посмотрим», – подумала Дженни.
Все закружилось вокруг нее, тени всколыхнулись. Сон постепенно сменялся явью.
– Вот, – сказал Джулиан. – Это на память обо мне.
Он вложил ей в руку серебряную розу.
Дженни узнала ее. Эту розу он подарил ей в пещере. Полураскрывшийся бутон, казавшийся живым. Стебель цветка был обернут белой бумагой.
«На этот раз я проснусь прямо сейчас», – решила она.
Серебряная роза лежала у нее на подушке. Дженни рывком села на кровати и огляделась. Том и Майкл спали, отвернувшись в разные стороны.
– Майкл, Том, – позвала она. – Просыпайтесь. Я получила следующую подсказку.
Но когда она развернула лист бумаги, обернутый вокруг стебля, она уже не была полностью в этом уверена.
– Тут по-французски, – сказал Майкл. – Ни один из нас не знает французского. Это несправедливо.
– Жизнь сама по себе несправедлива, – пробормотала Дженни, в отчаянии вглядываясь в незнакомые слова.
Их было шесть.
«Pas de lieu Rhone que nous».
– Если бы с нами была Одри, – сказала она. – Nous, кажется, означает «мы». Или «ты»?
– Может быть, у отца есть словарь? – предположил Майкл.
Том не участвовал в их разговоре. Он взглянул на розу, потом на Дженни и отвернулся. Дженни попыталась заговорить с ним, но поняла, что говорить не о чем.
Кольцо на ее пальце казалось холодным, как лед, и тяжелым, как свинцовая гиря.
Майкл нашел словарь, но Дженни не могла докопаться до сути. Она перевела слова, но вместе они не имели никакого смысла.
– Я знаю, это обо мне, – удрученно сказал Майкл. – Потому что это по-французски. Одри знает французский, а я связан с Одри. Я буду следующим.
– Не говори ерунды, – оборвала его Дженни. – Мы не знаем, кто будет следующим. Главное – держаться вместе.
– Майкл был рядом с Ди, но это не помогло, – заметил Том.
– Он переловит нас всех, одного за другим, – твердил Майк. – Я буду следующим.
Дженни потерла глаза. В квартире было сумрачно. Небо за окном затянуло серыми тучами. Дженни чувствовала себя загнанной в ловушку.
Она пересказала Тому и Майклу слова Джулиана о двери, но ни один из них не понял, о чем речь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42