.Наступила ночь. Усталый инкассатор продолжал отвечать на нескончаемые вопросы. Теперь он старался припомнить и пересказать те разговоры, которые вел шофер с момента, как подал машину к банку, и до роковой остановки возле «Турайды». Водитель был очень словоохотлив. По натуре ли? Или старался заглушить внутреннее напряжение и беспокойство, которые появлялись на остановках – тут он замолкал и украдкой озирался (лишь сейчас инкассатор понял, почему). Так или иначе, важно не это. Важно, что подряд, час за часом нельзя говорить лишь «о погоде». И нельзя – фантазии не хватит – непрерывно сочинять небылицы. Что-нибудь в его россказнях наверняка содержало зерна правды. Их-то и надо было выудить.Сосредоточившись, инкассатор мысленно восстанавливал весь маршрут и «выскребал» из памяти словесную шелуху, которую сыпал по дороге шофер. Это было трудно, потому что беседа бессвязно перескакивала с одного на другое и не отличалась занимательностью: банальные шоферские байки, сравнительные характеристики машин разных марок, замечания по поводу переходивших улицу девушек… да разве упомнишь?Но человек верил: раз его слушают с таким вниманием, так осторожно и вовремя задают наводящие вопросы, так поспешно заменяют магнитофонные ленты, значит, любая фраза и даже обрывок фразы, оброненной шофером, может пригодиться и на что-то натолкнуть. И как только он вспоминал нечто, сулившее хоть малую надежду на зацепку, кто-нибудь из присутствовавших делал пометку в записной книжке и выходил. Это означало, что где-то будет отдано короткое распоряжение и кто-то кинется искать след. С пятой или с шестой попытки ниточка потянулась – и не оборвалась! А зацепкой послужила пустяковая похвальба шофера:– Вон в том «Гастрономе» у меня продавщица знакомая, если что нужно, только мигни!Через полминуты в кабинете Кавалиериса услышали об этой знакомой. Через десять был выяснен адрес заведующей «Гастрономом». Еще через пятнадцать в ее квартиру позвонил сотрудник уголовного розыска.В накинутом со сна халате женщина боязливо приоткрыла дверь. Цепочки она так и не сняла, но подтвердила, что какой-то молодой шофер действительно часто околачивался в их магазине, ухаживая за одной из продавщиц. Однако та работает теперь в другом месте.Второй ночной визит поднял с постели работника отдела кадров торга – так был получен адрес продавщицы. Девушка оказалась спокойной и толковой. Внимательно выслушала все, то ей сочли нужным сообщить, секунду подумала.– Да, у меня был знакомый шофер, очень похожий на того, которого вы описываете.– По имени?– Николай Красовский. Но мы давно не встречаемся.– Что вы знаете о нем?Девушка в раздумье пожала плечами.– Он работал в такси… Кажется, был женат… А больше ничего особенного. Довольно неприятный человек… Может, вам нужна фотография? Он однажды преподнес.Еще бы не нужна! Парадный фотопортрет, на обороте: «На долгую память» – и витиеватый росчерк.– Нам бы дня на два. Разумеется, с возвратом…– Зачем возвращать, я случайно не выбросила.И вот решительный момент: перед инкассатором кладут несколько фотографий. Не колеблясь, с облегчением, он указывает на фотографию Николая Красовского.– Этот!Итак, преступник был установлен.Прошло пять часов с момента ограбления…Наконец-то найден ответ на один из кардинальных вопросов: кто? Впервые за эту ночь в кабинете Кавалиериса – штабе розыска передохнули с облегчением. Но почти одновременно эксперты сообщили неожиданную весть: судя по отпечаткам пальцев, преступников было двое! И второй не Инар Карпов: дактилоскопические узоры, снятые с его бритвы, выглядели иначе.Двое?!Снова спутаны карты! Если двое, то какова роль второго при ограблении? Неужели версия о случайном выборе места нападения неверна, и улица Петра Стучки была выбрана не потому, что в подходящий момент оказалась безлюдной, но потому, скажем, что там ждал сообщник? Или поблизости было приготовлено убежище? Тогда не исключено, что грабитель и не пытался вырваться из кольца вокруг «Турайды»!(Забегая вперед, скажем: в этом деле почти не делалось ложных ходов и ни одна версия на поверку не развалилась. А то, что представлялось непонятным и противоречивым в первые часы розыска, объяснялось сложным стечением обстоятельств, сопутствовавших преступлению.)Шла ночь, кипела работа. Фотография Красовского (сверхсрочно!) была распечатана и роздана постам оцепления и городским патрулям. Но чтобы наверняка поймать его и добраться до человека, который согласился стать его сообщником, о Красовском надо было узнать очень многое, если не все.С кем только ни беседовали сотрудники милиции – не перечтешь. К утру они знали, разумеется, не все, но порядочно.Красовский – шофер того же таксопарка, что и Карпов. Карпов даже возил его в загс, когда Красовский женился. Дружили? Нет, слишком разные люди. Да у Красовского, пожалуй, и нет друзей. Знакомые – пожалуйста, а друзья… нет, вряд ли.Характеристика служебная: коллекция выговоров за пьянки, прогулы и грубое обращение с пассажирами. Пухлое личное дело набито сведениями о нарушениях дисциплины, взысканиях и покаянными рапортами и объяснительными записками с щеголеватым росчерком в конце: «Н. Красовский». Уже три недели, как он не появлялся в парке, считали, что болен.Характеристика семейно-бытовая: с женой вел себя так, что это стало предметом разбирательства в товарищеском суде. Несколько месяцев назад вовсе бросил ее с ребенком и с тех пор живет у случайных женщин, у приятелей. Жена ничуть не удивилась расспросам, даже не поинтересовалась, в связи с чем милиция разыскивает Красовского.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14