Бирнес еще немного потянул время, высказав ей свои предположения относительно возможных мотивов преступления — месть, жадность, неисправность проводки, и в конце концов Флавия была вынуждена пожелать ему счастливого пути. Он сдержанно поблагодарил и, в свою очередь, пожелал ей поймать преступника. Смеется он, что ли? Точно, смеется. Но бесстрастное лицо Бирнеса, наполовину скрытое очками и клубами дыма, было совершенно непроницаемым.В музее Флавия до головокружения и звона в ушах занималась опросом свидетелей и с раздражением поняла, что топчется там, где уже как следует поработал Боттандо. Но самым неприятным событием дня, которое не давало ей покоя, оставалось исчезновение Аргайла. Без пятнадцати восемь, вконец измученная, с одним лишь желанием — поскорее добраться домой, принять ванну и лечь в постель, Флавия добралась до офиса и, проклиная отчеты, которые ей еще предстояло писать, едва волоча ноги, начала подниматься по лестнице. Она восхищалась своей стойкостью, но настроение от этого не улучшалось. У нее появилось ощущение, что где-то за углом притаилось новое несчастье.Флавия ошибалась — с ней это часто случалось в последние дни: несчастье скатилось на нее вниз по лестнице в виде запыхавшегося и вспотевшего от волнения Боттандо.— Это ты, Флавия. Хорошо. Поехали со мной, — бросил он на ходу и торопливой рысцой побежал к машине, ожидавшей его на площади.Флавия развернулась и потащилась вслед за ним. Видимо, случилось что-то серьезное, если Боттандо изменил своему неторопливому шагу. Они уселись на заднем сиденье, генерал продиктовал водителю адрес и велел поторопиться. Обрадованный водитель включил мигалку и сирену и с ревом рванул с места.— Что случилось? — спросила Флавия, восстанавливая равновесие после очень крутого поворота.— Я рассказывал тебе о реставраторе Манцони? — Она кивнула. — Он должен был прийти ко мне сегодня вечером в семь, но так и не появился. Только что мне позвонили из полицейского участка в Трастевери: он найден мертвым. Кто-то убил его.Флавия молчала, потрясенная известием. Дела оказались еще хуже, чем она предполагала.— А они уверены, что это убийство?— Манцони найден с ножом в спине, — просто ответил генерал.— О Боже, — пробормотала Флавия.Опять осложнение, и чем дальше, тем хуже. Генералу достанется от начальства, когда станет известно, что у него под самым носом убили свидетеля. Теперь работать будет еще труднее: поскольку в дело оказалось замешано убийство, придется постоянно согласовывать свои действия с различными подразделениями полиции. К тому же начнутся споры, кому отвечать за расследование, и в конце концов следствие может вылиться в распространенную в Италии ситуацию, когда разные ведомства тратят все силы на борьбу друг с другом, а дело стоит на месте. Генерал наверняка размышлял о том же.— Флавия, — сказал он по прибытии на место, — говорить буду я, а ты постарайся держаться в тени, хорошо?Следуя за ним на расстоянии, подобающем положению младшего помощника, Флавия поднялась по лестнице и вошла в квартиру Манцони, набитую полицейскими, фотографами, криминалистами, соседями и просто зеваками. Обычный бардак. Старший следователь из местного отделения полиции узнал Боттандо, подошел и представился.— Нам стало известно, что он работал в музее, поэтому мы решили на всякий случай сообщить вам, — пояснил он. — Тело обнаружила соседка: проходя мимо, увидела открытую дверь и решила заглянуть.Боттандо пожал плечами и подошел к трупу.— Когда примерно произошло убийство? — спросил он.— Между половиной шестого, когда Манцони пришел домой, и семью часами, когда было найдено тело. Более точно мы пока сказать не можем. Удар в спину был нанесен правой рукой и пронзил сердце. Кухонный нож.— И как всегда, никто ничего не видел?Следователь сокрушенно покачал головой:— У вас есть соображения относительно мотивов убийства?Боттандо поджал губы.— Нет, боюсь, это простое совпадение, хотя я их очень не люблю. Манцони не годится на роль поджигателя и никак не связан ни с кем из подозреваемых.Следователь с досадой поморщился. Он чувствовал, что Боттандо лукавит, но при той строгой иерархической системе, которая царит в итальянской полиции, давление на генерала могло обернуться большими неприятностями. Следователь подумал, что нужно попросить кого-нибудь рангом повыше нажать на Боттандо.Пока генерал бродил по квартире в тщетных поисках улик, Флавия облокотилась на небольшой круглый стол в гостиной и предалась размышлениям. Они не привели ее ни к каким конструктивным выводам. Единственное заключение, которое ей удалось сделать, было неутешительным: утром у них было два преступления и множество подозреваемых, а к вечеру они имели уже три преступления и еще большее количество подозреваемых. Какой прогресс!Она поделилась своими мыслями с Боттандо, когда они покинули квартиру Манцони. Генерал отпустил машину, сказав, что прогулка активизирует мыслительные способности. На самом деле он остро нуждался в положительных эмоциях, которые всегда получал от прогулки. Флавия приноровилась к его шагу и стала рассказывать о событиях прошедшего дня. Боттандо мрачно слушал ее и несколько минут шел молча.— Из твоих слов я делаю вывод, что мы не продвинулись ни на шаг, а теперь запутались еще больше, — сказал он, когда она закончила.— Видимо, да. Но мы можем попытаться сузить круг подозреваемых.Флавия была в широких поношенных брюках и теплой куртке. Она засунула руки в карманы, пытаясь согреть их. Сумерки плавно перешли в ночь, когда они вступили на мост через Тибр. От реки потянуло пронизывающим ветром, и Флавия поежилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61