Я притворился, будто
гнев мой несколько утих.
Ц Признаешь свою вину? Ц спросил я Большого Скорпиона. Ц Или хочешь, чт
обы я отдал твою рощу на разграбление?
Услышав о разграблении, солдаты оживились, протянули лапы к листьям, но я
дал Большому Скорпиону два пинка, и все снова замерли. Глаза Большого Ско
рпиона превратились в крохотные щелки. Я чувствовал, что он ненавидит ме
ня: ведь его наказал перед солдатами сам посланец богов, да еще за какой-т
о пустяк. Однако ссориться со мной он не посмел.
Я спросил его, сколько он платит сборщикам дурманных листьев. Когда он от
ветил, что по два листа, солдаты снова навострили уши, видимо ожидая приба
вки жалованья. Я потребовал, чтобы Большой Скорпион хорошенько накормил
их после работы, и уши разочарованно опустились. Мне не было дела до их печ
альных вздохов Ц меня больше интересовала семья убитого солдата, котор
ой я велел выплатить сто национальных престижей. Большой Скорпион согла
сился, но когда я начал спрашивать, где живет семья погибшего, никто не изд
ал ни звука. У людей-кошек не было привычки утруждать свой язык ради други
х. Я понял это только спустя несколько месяцев, а Большой Скорпион благод
аря моему неведению сэкономил национальные престижи.

10

После окончания сбора листьев по-прежнему дул ветерок, в воздухе похоло
дало, на небе стали изредка появляться черные тучи, но без дождя. Это было
начало «бурного сезона», когда помещики везли дурманные листья в город.
Хотя Большой Скорпион был очень недоволен мной, ему пришлось напустить н
а себя добрейший вид, потому что отправляться в путь без меня было равнос
ильно самоубийству.
Высушенные листья сложили в тюки. Каждый тюк тащили по очереди двое солд
ат, причем на головах. Впереди несли Большого Скорпиона: четверо солдат п
одпирали головами его тело, двое солдат повыше Ц ноги, а один солдат Ц ше
ю. Этот способ передвижения был самым почетным в Кошачьем государстве, х
отя и не очень удобным. По обеим сторонам от носильщиков шли двадцать ген
ералов с музыкальными инструментами. Если солдаты не соблюдали дисципл
ину Ц например, запускали когти в тюки, чтобы нюхнуть дурману, Ц то гене
ралы изысканнейшими звуками докладывали об этом Большому Скорпиону. Вс
е вещи в Кошачьем государстве должны были приносить прямую пользу, искус
ство тоже: музыканты обычно служили шпиками.
Мне полагалось занять наиболее ответственное место в середине колонны.
Большой Скорпион приготовил для меня семерых носильщиков, но я отказалс
я от этого благодеяния и решил идти самостоятельно. Он никак не хотел сог
лашаться: приводил цитаты из классиков, говорил, что императора носит дв
адцать один человек, князя Ц пятнадцать, аристократов Ц семь, что это др
евний обычай, который нельзя, непозволительно нарушать. «Аристократ, ход
ящий по земле, позорит своих предков!» Ц восклицал он. Я уверил его, что мо
и предки не будут опозорены, если меня не понесут на головах. Тогда он чуть
не заплакал и продекламировал двустишие:
Тот, кто ест дурманные листья,
Всегда будет аристократом.
Ц Пошел ты со своими аристократами! Ц оборвал я его, не вспомнив подход
ящей стихотворной цитаты.
Большой Скорпион вздохнул и про себя, должно быть, выругался, но вслух бра
нить меня не посмел.
Построение колонны заняло больше двух часов. Большой Скорпион то уклады
вался на головы своих носильщиков, то опять вскакивал, и так до семи раз, п
отому что кошачьи солдаты никак не могли стоять спокойно. Теперь они зна
ли, что я не всегда помогаю Большому Скорпиону, он не решался пустить в ход
дубинку, а ругань без побоев на них не действовала. Отчаявшись построить
солдат в прямую линию, Большой Скорпион сдался и велел выступать.
Но едва мы пошли, как в небе показалось несколько белохвостых коршунов. Б
ольшой Скорпион испугался дурного предзнаменования, снова соскочил на
землю и отложил выступление на завтра. Вконец обозленный, я вытащил пист
олет:
Ц Если сейчас не пойдешь, не пойдешь вовсе!
Физиономия Большого Скорпиона позеленела. Он пошамкал ртом, однако не см
ог выдавить ни слова. Он понимал, что спорить со мной бесполезно, и в то же в
ремя знал, как опасно не верить приметам. Понадобилось минут пятнадцать,
прежде чем он, весь дрожа, вскарабкался на кошачьи головы. Мы наконец двин
улись. То ли от испуга, то ли из-за шалостей носильщиков он частенько пада
л на землю, но мигом снова взбирался на головы Ц Большой Скорпион свято х
ранил обычаи предков.
Всюду, где только можно было что-либо написать Ц на древесной коре, на ка
мнях, на ветхих стенах, Ц всюду огромными белыми знаками были написаны л
озунги и славословия: «Приветствуем Большого Скорпиона!», «Большой Скор
пион отдает все силы для производства государственной пищи», «Солдаты Б
ольшого Скорпиона высоко несут дубинки справедливости», «Только благо
даря Большому Скорпиону выдался богатый урожай»… Эти надписи были наче
ртаны специальным гонцом для услаждения Большого Скорпиона в пути: он же
сам и послал гонца.
Проходя небольшие селения, мы видели деревенских людей-кошек, которые с
идели, прислонившись спиной к своей лачуге и зажмурив глаза. Меня очень у
дивило, что они даже не смотрят на нас. Если они боятся солдат, то почему не
спрячутся, а если не боятся, то почему сидят с закрытыми глазами? И тут я ра
зглядел, что на головах сидящих тоже видны мазки белой краски, из которых
складываются лозунги вроде «Приветствуем Большого Скорпиона!». Хотя де
ревенские по-прежнему не открывали глаз, Большой Скорпион милостиво кив
ал им, благодаря за радушие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46