Ни Чжан Дагэ, ни его жена не могли уснуть! Он сам, как тот старый осел, стоит на коленях перед Сяо Чжао и молит о пощаде. Невыносимо! Может быть, придется пожертвовать дочерью! Сын дороже!
2
Госпожа Чжан пришла к Лао Ли узнать о намерениях Сяо Чжао и рассказала сон Чжан Дагэ.
Госпоже Ли пришлось выйти к гостье, несмотря на домашние раздоры. Лао Ли молчал. В глазах – напряжение, будто в них сосредоточена вся его воля, как у кошки, которая охотится за мышью. Госпожа Чжан улыбалась, но на лице виднелись следы слез, пролитых минувшей ночью. Ее беспокоил сын, но еще больше тревожила судьба дочери.
– Что будет с Сючжэнь? – спросила она.
Лао Ли продолжал хранить молчание, губы его побелели, лоб покрылся потом, в глазах загорелись недобрые огоньки. Он не любил вмешиваться в чужие дела, но в то же время терпеть не мог несправедливости. Раз б жизни решил помочь людям, и то не смог: Сяо Чжао одержал верх. Никчемный ты человек, Лао Ли, ничтожество! Все делаешь по указке: одеваешься, женишься, перевозишь семью… Ты и родился, наверно, по указке, по указке и умрешь. Даже с женой не смеешь поссориться. Занятый своими мыслями, он не расслышал вопроса госпожи Чжан. Хотел что-то сказать, но лишь пошевелил губами, как рыба, вытащенная из воды.
Госпожа Чжан через силу улыбалась, играла с Лин, гладила ее полные щечки и в конце концов расплакалась, вспомнив, как Сючжэнь была маленькой. Госпожа Ли потихоньку плакала вместе с ней. Она еще не высказала госпоже Чжан всех своих обид, но в глазах мужа затаилась угрозами она боялась дать волю слезам, к тому же надо было утешить гостью.
Компанию госпоже Чжан составила Туша, которая зарыдала, едва переступив порог. Лицо ее было в синяках, левый глаз подбит.
– Я не могу так жить! Лучше покончить с собой! – Увидев госпожу Чжан, она разошлась еще больше. – Ты испортил мне жизнь, Лао Ли, и я не дам тебе покоя. Этот негодяй У, хоть и лют, что и говорить, но раньше он и пальцем не смел меня тронуть, а теперь? Ты только посмотри! – Она показала синяки на лице. – И все это по твоей милости! Выставил его со службы, да еще посоветовал развестись! Давай-ка выйдем на улицу, поговорим!
Госпожа Ли в это время думала о том, что отхлестала сама себя по щекам, а скандала не получилось. С мужем творится что-то неладное. Может, он чего-то не понимает? Поговорить с ним? Нет, он все прекрасно понимает, только притворяется. Сколько дней на нее не смотрит! Госпожа У пришла очень кстати. Пусть устроит ему скандал, интересно, как он будет себя вести. Отдал Сяо Чжао двести пятьдесят юаней, а на них можно купить целых три му земли!
Однако Лао Ли только шевелил губами; рубашка так взмокла от пота, что прилипла к спине.
Госпожа Чжан забыла о собственных обидах и слезах и принялась защищать Лао Ли.
– Вот расписка Сяо Чжао, я не все понимаю, хотя знаю, что тут написано. Лао Ли из-за нас дал Сяо Чжао деньги, из-за нас продал ему душу, а ты говоришь, он выжил твоего мужа со службы? Развел вас? У нас случилась беда, но никто не поинтересовался, как и что, один только Лао Ли. Хороший он человек, скажу я тебе, госпожа У. Думаешь, это Лао Ли купил наш дом? Нет, это ваш Сяо Чжао хочет отобрать у час дом, дрянь паршивая!
Выговорившись, госпожа Чжан почувствовала облегчение и жалела лишь об одном – что не может выплеснуть на Тушу все обиды, накопившиеся за последние месяцы.
Туша умолкла и зарыдала пуще прежнего.
– Но меня-то за что избили?
Госпожа Ли ушам своим не верила. Хорошо, что она не успела пожаловаться госпоже Чжан – у мужа такие страшные глаза! Избил же господин У свою жену, кто поручится, что Лао Ли не последует его примеру?
Госпожа Чжан заткнула Туше рот, но Лао Ли хранил молчание, его все больше одолевали мрачные мысли. Все эти женщины, этот Сяо Чжао! Что из того, что сам он порядочный человек?
– Разделайся с Сяо Чжао, – посоветовала госпожа Чжан, – тогда муж не осмелится тебя бить. Моего тоже уволили, что же, по-твоему, и в этом виноват Лао Ли?
«Сяо Чжао хотел, чтобы я подняла скандал на службе», – подумала Туша и сказала:
– Я никого не виню, только себя, не надо было оставлять в доме эту ведьму! Это из-за нее он меня избил, из-за нее! – Она была в отчаянии. – Но это еще не конец, я покажу им! Я никого не виню. – Она с трудом раскрыла подбитый глаз и взглянула на Лао Ли, будто извиняясь. – Мне пора. Прошу вас, сестры, когда умру, сжечь бумажные деньги на моей могиле!
Воспользовавшись присутствием госпожи Чжан, госпожа Ли заговорила с мужем – при гостье это было легче, но Лао Ли рта не раскрыл.
3
Сяо Чжао были чужды такие понятия, как вера, убеждения, мораль, принципы. Он не понимал, что такое совесть или чувство долга, жил беззаботно и бездумно, полагая, что деньги гарантируют покой в Поднебесной. Но у каждого человека есть сердце, было оно, к несчастью, и у Сяо Чжао, поэтому он вздыхал, жалел себя и в то же время ненавидел. Вопреки ожиданиям с Сючжэнь все оказалось не так-то просто. Он, собственно, давно мог затащить ее куда-нибудь и сделать женщиной, но что-то его удерживало. У него было сердце, и за это он себя ненавидел. Она так легко шла к нему в руки: на других надо было тратиться, вырабатывать планы, писать расписки, а тут бутылка фруктовой воды, несколько ласковых слов, один визит к Тяньчжэню, и – готово. Но он не смел к ней прикоснуться и не узнавал самого себя.
Все доставалось ему без труда, рассудок всегда брал верх над чувствами, успех зависел от точности и продуманности плана, угрызений совести он не ведал. Купит дешево – значит, успех, понесет убытки – считай, что поражение, и начинай сначала. Переживания ни к чему. Но Сючжэнь не походила на других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69