Курорт, излюбленная лечебница кинозвезд. Номера-люкс, три комнаты, ежедневный массаж, обеды шеф подает такие, что набираешь по тысяче калорий в день. Годовой доход врача тебе и не снился. Вот что мне необходимо, Рэй,— шесть месяцев в «Асиенде».
— Почему шесть?
— Потому что нужно именно шесть. Я пробовал два месяца, месяц, две недели — все не то. Мне требуется полностью отключить мозги, желательны хорошие процедуры, интенсивная терапия и персональная массажистка.
— Сколько такое удовольствие будет стоить?
Форрест присвистнул и закатил глаза.
— Назови сумму сам. Не знаю. Скажем, миллион и два рекомендательных письма. Заметь, обязательно два: «Волшебникам из „Асиенды“. Настоящим имею честь рекомендовать вашему вниманию моего друга Дуфуса Смита, покладистого и безумно щедрого пациента, Дуфус пьет водку на завтрак, набивает ноздри кокаином в обед и ширяется крэком на ужин. Во сне он — полутруп. Мозги его сожжены, вены исколоты, печень представляет собой решето. Дуфус — с потрохами ваш человек. Кстати, его родитель — владелец Техаса».
— И таких там держат шесть месяцев?
— Ты что, не в курсе?
— Прости мою наивность.
— Те, кто балуется крэком, проводят в клинике год. С героином сидят по полтора.
«А что предпочитаешь ты?» — хотел спросить Рэй, но сдержался.
— По полтора?
— Не меньше. Причем они должны сами туда прийти, по собственной воле. Я был знаком с парнями, которые по три года проводили за решеткой — без травки, без спиртного и девочек. И когда они выходили на свободу, то первым делом бежали не к любовницам, а за угол, к дилеру.
— Чем это заканчивалось?
— Лучше не спрашивай.
Форрест бросил в рот остатки арахиса, потер ладони и сдул с них крупинки соли.
Указателя, извещавшего автомобилистов о приближении к Алкорн-Виллидж, на дороге не было. Следуя указаниям Оскара, Рэй петлял меж лесистых холмов до тех пор, пока окончательно не растерялся. В этот момент глаза его различили на фоне зелени металлические ворота. Через сотню метров показались небольшие постройки. Местность дышала покоем, и Форрест громко одобрил сделанный владельцем клиники выбор.
Оскар Мейв лично встретил гостей, провел их в приемный покой и собственноручно оформил все требуемые бумаги. В клинике он исполнял обязанности администратора, юрисконсульта и психоаналитика — бывший наркоман, сумевший избавиться от своей зависимости и защитить две докторские диссертации. Одет он был в джинсы, клетчатую рубашку и кроссовки, волосы собраны на затылке конским хвостом, в левом ухе — пара серебряных колец, на лице — морщины, свидетельства прежней жизни. Но голос его звучал по-дружески мягко.
Сутки пребывания здесь стоили триста двадцать пять долларов. Мейв настоятельно посоветовал новому пациенту провести в клинике по меньшей мере четыре недели.
— Там посмотрим, что с ним делать. Но сначала я должен задать Форресту десяток достаточно трудных вопросов.
— Я не хотел бы слышать вашей беседы,— сказал Рэй.
— Ты и не услышишь,— заверил его брат.
— Половину суммы мы требуем в качестве задатка,— предупредил Мейв.— Вторую внесете за неделю до окончания курса.
Рэй попытался вспомнить, сколько осталось на банковском счету в Шарлотсвилле. Денег у него с собой имелось несколько пачек, однако расплачиваться наличными здесь было явно не принято.
— Деньги я получу после продажи отцовского наследства,— смущенно проговорил Форрест.— Через пять-шесть дней.
— Мы ни для кого не делаем исключений. Половину — сейчас,— подчеркнул Мейв.
— Без проблем,— вступил Рэй.— Я выпишу чек.
— Я хочу заплатить сам,— возразил Форрест.— Ты не обязан этого делать.
— Потом вернешь.
Рэй сомневался, что так и будет, но, решив перевалить вопрос долга на плечи Гарри Рекса, поставил свое имя на бланке гарантии оплаты. Форрест расписался под прочитанными ему Оскаром вслух правилами внутреннего распорядка.
— Пациент не может покидать территорию клиники в течение двадцати восьми дней,— сообщил врач.— В противном случае выплаченная сумма не возвращается, а сам он сюда больше не сможет обратиться никогда. Ясно?
— Ясно,— отозвался Форрест. Слышать подобное ему было не впервой.
— Ты здесь, потому что сам так решил, верно?
— Верно.
— Без всякого принуждения.
— Без принуждения.
Рэй пожал плечами и направился к выходу. Обратный путь занял всего сорок минут.
ГЛАВА 25
Вскоре Рэй осознал, что деньги появились у судьи после 1991 года, когда отец потерпел неудачу на выборах. Клаудиа оставила его двенадцатью месяцами раньше и ничего о миллионах не знала. Источник доходов крылся вовсе не в азартных играх и тем более не во взяточничестве.
Тугие пачки банкнот не были следствием хитроумных биржевых операций: в архивах отца Рэй не нашел и следов записей о покупке или продаже ценных бумаг. Нанятый Гарри Рексом для проверки финансовых документов (включая и налоговые декларации) усопшего аудитор развел руками:
— Всю свою отчетность судья поручил вести городскому отделению Первого национального банка. Зацепиться там не за что.
Вряд ли, подумал Рэй.
После похорон в особняке обнаружилось около сорока картонных коробок, набитых старыми, никому не нужными папками. Уборщицы, наводившие в доме порядок перед ремонтом, аккуратно перенесли их все в кабинет. Потратив несколько часов, Рэй нашел-таки то, что искал. В двух коробках были собраны материалы — «протоколы слушаний», как называл их судья,— дел, которые отец рассматривал в качестве независимого советника уже после отставки.
В ходе процесса Ройбен Этли неутомимо делал пометки на желтоватых страницах толстого блокнота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86