Сэм склонил голову к плечу Кармен. – Брат говорил, ты изучаешь психологию?
– Да. Заканчиваю университет в Беркли. Я…
Беседу прервал громкий стук в дверь. Приоткрыв ее, Адам увидел взволнованное лицо Лукаса Манна.
– Извините, – бросил Адам и вышел в коридор. – Что случилось?
– Вас разыскивает Гарнер Гудмэн, – почему-то шепотом произнес Манн. – Требует, чтобы вы немедленно отправлялись в Джексон.
– Зачем? В чем дело?
– Похоже, одна из петиций попала в цель. У Адама перехватило дыхание.
– Какая именно?
– Флинн Слэттери хочет обсудить проблему расстройства рассудка. Слушание назначено на пять вечера. Я могу быть свидетелем обвинения.
Адам прикрыл глаза, уперся головой в стену. Он с бешеной скоростью перебирал в уме возможные варианты.
– Пять вечера. Но – Слэттери?
– В это просто не верится. Адам, вам нельзя медлить.
– Да. Где-нибудь здесь есть телефон?
– Там. – Лукас кивнул на дверь за спиной Адама. – И еще. Мое дело, конечно, сторона, но на вашем месте я бы ничего не сообщал пока Сэму. Неизвестно, чем все кончится. Лучше не тешить его несбыточными надеждами, Подождите результатов слушания.
– Вы правы, Лукас. Спасибо.
– До встречи в Джексоне!
Адам вернулся в “гостиную”, где разговор плавно перетек в русло повседневных мелочей жизни на западном побережье.
– Так, чепуха, – ответил он на вопросительный взгляд Сэма и, сняв телефонную трубку, начал набирать номер. – Гарнер? Это Адам. Объяснись.
– Срочно сюда, мой мальчик. Думаю, лед тронулся. – Голос Гудмэна звучал на удивление спокойно.
– Слушаю тебя.
Сэм пустился в воспоминания о своей первой и единственной поездке в Сан-Франциско, которую он совершил лет сорок назад.
– Во-первых, – начал Гарнер, – с тобой желает переговорить губернатор. Чувствуется, ему не дает покоя совесть, разбуженная нашей горячей линией. Но еще важнее то, что Слэттери со всей серьезностью отнесся к твоему протесту. Я беседовал с ним минут тридцать назад, судья места себе не находил. К сожалению, мне достичь прогресса не удалось. На пять вечера назначено слушание. Я связался с доктором Суинном, его самолет приземлится в Джексоне в половине четвертого.
– Еду.
– Встретимся у приемной губернатора. Адам положил трубку.
– Где-то застрял ответ на последнюю апелляцию, – пояснил он Сэму. – Мне необходимо в Джексон.
– К чему спешить? – Вопрос прозвучал так, будто Кэйхолла ждали годы счастливой и долгой жизни.
– Спешить? И ты еще говоришь о спешке? Сейчас понедельник, Сэм, десять утра. На то, что свершится чудо, мы можем надеяться еще только тридцать два часа.
– Никакого чуда не будет, Адам. – Он осторожно взял Кармен за руку. – Не стоит тешить себя иллюзиями, дорогая.
– Но может…
– Нет. Время мое пришло, и я готов. Не хочу, чтобы ты грустила, когда все закончится.
– Нам пора, Сэм, – коснулся его плеча Адам. – Я вернусь либо ближе к ночи, либо завтра утром.
Поднявшись, Кармен поцеловала Кэйхолла в щеку.
– Мое сердце остается с тобой, Сэм, – прошептала она деду.
Тот встал, шагнул к столу.
– Береги себя, детка. Учись, старайся не грустить и не думай обо мне плохо, о'кей? Помни о причинах и следствиях. В своих бедах виноват лишь я один. Думаю, там мне будет лучше, чем здесь.
Кармен прижала на мгновение голову к груди Сэма и вышла из “гостиной”. Глаза ее были полны слез.
ГЛАВА 46
К полудню судья Слэттери в полной мере осознал величие момента и, безуспешно пытаясь скрыть охватившее его чувство собственной значимости, наслаждался кратким затишьем, которое установилось вдруг в эпицентре бури. Прежде всего он отпустил присяжных и адвокатов, которые с нетерпением ожидали начала процесса. Затем дважды переговорил по телефону с чиновником апелляционного суда в Новом Орлеане, потом – с самим судьей Макнили. Но истинное торжество его честь испытал в одиннадцать двадцать, после телефонной беседы с председателем Верховного суда страны Эдвардом Ф. Олбрайтом. Высокие стороны подробно обсудили вопросы теории и практики национального судопроизводства. Оба юриста поддерживали институт смертной казни, оба сталкивались с серьезными проблемами, которые ставило перед правосудием законодательство штата Миссисипи. Обоих удручала вероятность того, что приговоренный к высшей мере сумеет избежать наказания, выдав себя за недееспособную личность и подтвердив это результатами экспертизы подкупленного психиатра.
Когда о готовившемся слушании пронюхала пресса, приемную Слэттери заполнили журналисты. Чтобы восстановить порядок, его честь был вынужден просить помощи федерального маршала.
Секретарь суда каждые четверть часа клал на стол Слэттери листки факса. Окружив себя стопками справочников, составлял многочисленные выписки Брейк Джефферсон. Сам судья вел консультации – с губернатором, генеральным прокурором, Гарнером Гудмэном и еще десятком специалистов. Расхаживая с телефонной трубкой вокруг стола, Слэттери предвкушал близкий триумф.
* * *
Если атмосферу в офисе судьи Флинна Слэттери определяло необычное воодушевление его чести, то в ведомстве генерального прокурора царил настоящий хаос. Весть о том, что выстрел, произведенный адвокатами Кэйхолла с весьма дальним прицелом, попал в цель, привел Роксбурга в неистовство. После десятилетней битвы за торжество закона, отразив ожесточенные атаки мягкотелых либералов из АКЛУ, изведя тонны бумаги (или сотни, а то и тысячи гектаров превосходного леса), поймав врага в перекрестие прицела – и позволить какому-то прекраснодушному идеалисту из судейских загнать себя в угол! От чувства собственного бессилия генеральному прокурору хотелось рвать и метать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178