Ну, убил Сэм какого-то чернокожего, так ведь шел пятидесятый год, и действие происходило в Миссисипи. Нет, об убийстве в нашем доме не говорили.
– Значит, Сэм, стоя одной ногой в могиле, так и не удосужился вспомнить о своей жертве?
– А зачем ему? Прошло уже сорок лет.
– Ну, не знаю. Может, раскается.
– Перед тобой? Попросит у тебя прощения, и совесть его очистится? Оставь, Адам. Ты слишком молод, тебе не понять. Не трогай старика. Ты для него сейчас – единственный свет в окошке.
– Ладно, ладно.
– У тебя нет морального права вспоминать его старые грехи.
– Не буду, обещаю.
Впервые за утро взглянув на племянника красными от усталости глазами, Ли извинилась и вышла. Адам услышал, как стукнула дверь туалета. Он поднялся, проследовал в холл. Из-за двери туалета до него донеслись сдавленные звуки: тетку тошнило. Когда в унитаз из бачка с шумом хлынула вода, Адам направился по лестнице в свою комнату. Пора собираться.
* * *
К десяти часам утра Адам уже выслал копию апелляции судье Слэттери. Оригинал был направлен экстренной почтой еще вечером предыдущего дня.
Затем состоялся первый телефонный разговор с чиновником Верховного суда страны, в обязанности которого входил контроль за соблюдением всех процессуальных тонкостей при подаче осужденными на смерть их последних ходатайств. Временами клерк не выходил из своего кабинета круглыми сутками. Со слов Гарнера Гудмэна Адам знал об особом стиле работы этого чиновника и лишь усилием воли заставил себя набрать его номер.
Несмотря на ранний час, голос Ричарда Олэндера звучал утомленно.
– Ваши бумаги мы уже ждали, – сказал Олэндер так, будто апелляция должна была лечь на его стол еще неделю назад. – В первый раз имеете дело со смертным приговором, мистер Холл?
– Да. И, надеюсь, в последний.
– Что ж, боюсь, вашему клиенту не повезло.
Клерк пустился в детальное описание процедуры. Отныне и до самого конца адвокат обязан направлять копию любого документа, вне зависимости от того, кому он адресован, в офис Олэндера. Через минуту чиновник факсом перешлет мистеру Холлу брошюрку с правилами судопроизводства, неукоснительно придерживаться которых тот будет опять-таки до самого конца. Офис работает двадцать четыре часа в сутки, и там рассчитывают на постоянный контакт, если, конечно, мистер Холл хочет, чтобы дело его клиента было рассмотрено с максимальной объективностью. В противном случае апелляцию можно просто не подавать.
Адам пообещал твердо придерживаться правил. Верховный суд страны, сказал Олэндер, задыхается от бесчисленных ходатайств, и их своевременное получение лишь ускорит долгий процесс. Поданную мистером Холлом апелляцию суд рассмотрит еще до того, как придут бумаги из низшей инстанции. То же самое относится и ко всем представляемым до одиннадцати часов утра документам. Суд либо назначит отсрочку, либо откажет в ней – без потерь драгоценного времени.
По тону голоса Ричарда Олэндера Адам понял, что не полученная еще Верховным судом апелляция будет отвергнута.
Затем чиновник напомнил: в его офисе имеется перечень всех возможных оснований для подачи последнего ходатайства. Если адвокат упустил какой-то важный момент, то опытные юристы из Верховного суда укажут ему на существующую возможность. Не хочет ли мистер Холл ознакомиться с перечнем?
– Нет, – сказал Адам, – я располагаю собственной копией.
Одна из книг Гарнера Гудмэна была написана именно по этому вопросу.
– Тем лучше. У вашего подзащитного шестнадцать дней. Случиться еще может очень многое. Но поскольку дело его расследовалось весьма тщательно, задержек, полагаю, уже не будет.
Слава Богу, с иронией подумал Адам.
Сейчас, сказал Олэндер, его люди следят за ситуацией в Техасе. Приговор там должен быть приведен в исполнение за день до казни Сэма Кэйхолла, но скорее всего осужденному дадут отсрочку. Через два дня после мистера Кэйхолла наступит черед двух заключенных во Флориде, еще спустя неделю последуют двое из Джорджии. Кто знает, кто знает… Один из его сотрудников всегда в офисе, сам он проводит там не менее двенадцати часов в день.
– Как только вам что-то потребуется, звоните. Постараюсь помочь.
Положив трубку, Адам принялся нервно расхаживать по кабинету. В коридоре слышались негромкие голоса: юристы “Крейвиц энд Бэйн” делились впечатлениями о воскресном отдыхе. Он вернулся к столу, набрал номер Оберн-Хауса, но там ответили, что Ли Бут еще не приходила. Никто не подходил и к телефону, стоявшему в особняке. Тогда Адам связался с Парчманом. “Буду около часа”, – сказал он Пакеру.
Оставшееся до отъезда время ушло на работу за компьютером. Требовалось восстановить хронологию.
* * *
12 февраля 1981 года жюри присяжных округа Лейкхед вынесло Сэму Кэйхоллу смертный приговор. Двумя днями позже приговоренный получил копию и тут же направил апелляцию Верховному суду штата Миссисипи, приведя в качестве основного довода то, что рассмотрение дела состоялось четырнадцать лет спустя после взрыва. Адвокат Сэма, Бенджамин Кейес, упрямо доказывал: разбирательство запоздало, за одно и то же преступление его подзащитный уже третий раз предстает перед судом. Аргумент оказался достаточно убедительным. В результате изнурительных споров Верховный суд 23 июля 1982 года подтвердил приговор. Пятеро членов суда проголосовали “за”, трое – “против”, и один воздержался.
Кейес представил Верховному суду страны петицию с требованием пересмотреть решение нижестоящей инстанции. Поскольку прецеденты такие случались весьма редко, юридическое сообщество было немало удивлено, когда 4 марта 1983 года Верховный суд ответил адвокату согласием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178