С полчаса он сидел возле заднего борта грузовика на палящем солнце и в полном молчании, пока рядом не остановился еще один грузовик. Он был чисто вымыт и на хороших шинах. Если нам повезет и мы найдем себе рабочих из людей с гор, тогда они будут жить с нами все следующие два месяца. Нам нужны были люди аккуратные, так что тот факт, что грузовик выглядел гораздо лучше нашего, был хорошим признаком.
— Добрый день, — сказал дедушка, когда водитель грузовика выключил движок.
— Здорово, — ответил водитель.
— Вы откуда? — спросил Паппи.
— С севера, с той стороны от Харди.
Движения по шоссе не было никакого, так что дедушка стоял себе на обочине с приятным выражением на лице, изучая грузовик и всех, кто в нем находился. Водитель и его жена сидели в кабине, между ними примостилась маленькая девчонка. Трое мощных парней-тинейджеров спали в кузове. Все они выглядели здоровыми и одеты были прилично. Я был уверен, что дедушке хочется заполучить этих людей себе.
— Работу ищете? — спросил он.
— Ага. Ферму Ллойда Креншоу, это где-то на запад от Блэк-Оука.
Дедушка показал им, куда ехать, и они уехали. Мы смотрели им вслед, пока они не скрылись из виду.
Он, конечно, мог бы предложить им больше, чем обещал мистер Креншоу. Про людей с гор было известно, что они всегда жутко торгуются, нанимаясь на работу. В прошлом году, в середине первого сбора хлопка на нашей ферме, Фулбрайты из Калико-Рок однажды воскресной ночью исчезли, чтобы потом объявиться на другой ферме, в десяти милях от нас.
Но Паппи никогда не поступал нечестно по отношению к соседям, да и не стал бы он заводить с ними торги из-за рабочей силы.
Мы перебрасывались с ним бейсбольным мячом на краю хлопкового поля, останавливаясь, когда приближался очередной грузовик.
У меня была бейсбольная перчатка фирмы «Роулингс» — Санта-Клаус подарил на прошлое Рождество. Каждый вечер, ложась спать, я брал ее с собой в постель и еженедельно смазывал. Это было самое дорогое из всего, что у меня было.
Дедушке, который и научил меня подавать, ловить и точно отбивать мяч, вообще не нужна была никакая перчатка. Его огромные мозолистые ладони ловили любой поданный мной мяч без малейших затруднений.
Человек он был спокойный и сдержанный, никогда не бахвалился, но когда-то он был легендарным игроком в бейсбол. В возрасте семнадцати лет он уже подписал контракт и стал играть в профессиональной бейсбольной команде — «Кардиналз». Но тут его призвали в армию — шла Первая мировая война, а вскоре после его возвращения умер его отец, так что у Паппи не было особого выбора — только стать фермером.
Поп Уотсон любил рассказывать мне разные истории о том, каким классным игроком был Илай Чандлер — насколько далеко он мог отбить бейсбольный мяч и с какой силой. «Думаю, он был самым классным из всех игроков в Арканзасе!» — так он оценивал дедушку.
— Даже лучше Диззи Дина? — спрашивал я.
— Да тот и близко не стоял! — вздыхая, отвечал Поп.
Когда я пересказывал эти истории маме, она всегда улыбалась и приговаривала:
— Ты не очень-то уши развешивай. Поп любит приврать...
Тут Паппи, который как раз вертел мяч в своих огромных ладонях, повернул голову и прислушался: до нас донесся звук мотора. С запада приближался грузовик с прицепом. Даже с расстояния четверть мили можно было определить, что это были люди с гор. Мы вернулись на обочину и стали ждать, пока он подъедет. Водитель грузовика по очереди переключал передачи с более высокой на более низкую, шестеренки хрустели и взвизгивали по мере того, как грузовик замедлял ход и останавливался.
Я насчитал в нем семь голов — пять в грузовике и две в прицепе.
— Здорово, — медленно произнес водитель, изучающе осматривая дедушку, пока мы по очереди рассматривали всех прибывших.
— Добрый день, — ответил Паппи, делая шаг вперед, но оставляя между ними некоторую дистанцию.
Нижняя губа водителя была перемазана соком от жевательного табака. Это был неприятный признак. Мама считала, что люди с гор не слишком озабочены гигиеной и вообще у них множество дурных привычек. У нас дома табак и алкоголь были под запретом. Мы были баптисты.
— Спруил меня звать, — сказал водитель.
— Илай Чандлер. Рад познакомиться. Работу ищете?
— Ага.
— Откуда?
— Юрика-Спрингс.
Грузовик у них был почти такого же возраста, как Паппи, — шины лысые, ветровое стекло все растрескалось, бамперы ржавые, а из-под толстого слоя пыли проглядывала выцветшая, вроде бы синяя краска. Над рамой был сооружен помост, он был весь заставлен картонными коробками и джутовыми мешками, заполненными припасами. А под ним, на самой раме грузовика, возле кабины был втиснут матрас. На нем стояли двое здоровых парней и равнодушно смотрели на меня пустыми глазами. На заднем борту сидел могучего вида парень постарше, разутый и без рубашки, с мощными плечами и шеей толщиной с хороший пень. Он сплевывал жеваный табак на землю между грузовиком и прицепом и, кажется, вообще не замечал ни Паппи, ни меня. При этом он медленно покачивал ногами. Потом еще раз сплюнул, так и не отрывая взгляда от асфальта под ногами.
— Мне нужны рабочие на ферму, — сказал Паппи.
— Сколько платите? — спросил мистер Спруил.
— Доллар шестьдесят за сотню, — ответил Паппи. Мистер Спруил нахмурился и посмотрел на женщину, сидевшую рядом. Они о чем-то тихо заговорили.
Именно в этот момент ритуала следовало принимать быстрое решение. Нам нужно было решить, хотим ли мы, чтобы именно эти люди жили и работали у нас. А им нужно было либо принять нашу цену, либо отказаться.
— Какой у вас хлопок? — спросил мистер Спруил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129