— Да. Ни единой царапины.
Ройал потрогал то место, где пуля задела рукав рубашки.
— Она прошла чертовски близко.
— Но все-таки достаточно далеко? — Антония подняла с пола шляпу и сунула палец в свежее отверстие от пули в тулье. — Как и эта.
У Ройала застыла кровь в жилах. Он крепко обнял девушку и прошептал:
— Такими вещами не шутят.
— Я знаю. И не шучу, дорогой. — Она улыбнулась. — Это была моя любимая шляпа. — Когда Магнифико подскочил к ней, Антония засмеялась и почесала у него за ухом. — Какая храбрая собачка! Все время пряталась под диваном.
— Если бы там было место, Клем присоединился бы к нему, — презрительно бросила Патриция.
— Но это неправда! Я делал свое дело.
— Только после того, как Тони пригрозила застрелить вас.
— Какая неблагодарность! Не желаю оставаться здесь и слушать такое!
И Тиллайз выскочил из комнаты.
— Ты что, действительно грозилась убить его? — спросил Ройал, помогая Антонии встать и провожая ее к дивану.
— Да. Спасибо, Мария, — сказала она, взяв стакан бренди. — От этого он стал сговорчивее.
— Полагаю, это были люди Рауля? — Ройал посмотрел на Антонию и Томаса.
Томас пожал плечами:
— Возможно. Но я ни одного не узнал. Не исключено, что все они — наемники.
— Мы доставим тела и пленных к шерифу. Если нам повезет, он узнает хотя бы одного или двух, — сказал Ройал.
Когда Ройал ушел, Антония почувствовала усталость, но не хотела расслабляться, хотя и сомневалась в том, что набег повторится. Только когда все работники вернулись на ранчо, Антония поужинала, приняла горячую ванну, легла в постель и стала ждать Ройала.
— Мне не удалось избавить тебя от забот, дорогой, — тихо проговорила она, опечаленная тем, что не смогла защитить ранчо от набега.
— Чепуха. Они проиграли еще до нашего приезда.
— Но мы еще не победили их.
— Может, и нет, но выстояли и отплатили им.
— Да, отплатили. Теперь они поняли, что мы для них совсем не легкая добыча. Обо всем, что здесь случилось, будут говорить. И кто бы ни послал этих людей, ему теперь будет трудно нанять других. Трудно, но, к сожалению, все же возможно.
— Да, возможно. Я не такой дурак, чтобы думать, будто все уже кончилось. Единственный способ покончить с напастью — это узнать, кто за всем стоит.
— А шериф знает что-нибудь? Что-нибудь нашел?
— Ничего. И от захваченных в плен тоже ничего не добились. Боюсь, они тоже не знают. Мы спрашивали в городе и выяснили, что многих из них видели в салуне или в борделе. Это обычные места, где нанимают таких подонков.
— Да, я видела таких типов. Им все равно, кого убивать, они интересуются только тем, сколько им заплатят.
— Не понимаю, почему они нападают на наше ранчо, почему не трогают других?
— Да потому, что у тебя много земли. Тебе нужно время, чтобы добраться до своего дома, даже если ты услышишь выстрелы. И твое ранчо стоит на открытом месте. Правда, у других — тоже, но они знают, что там встретят вооруженных мужчин. А здесь мало мужчин, в основном женщины, и им это известно. Думаю, они хотели всех нас убить, а может, и спалить тебя. Ты вернулся бы, увидел смерть и пепелище. Возможно, этого было бы достаточно. Ты решил бы, что эта земля не стоит того, чтобы умирать за нее, что с тебя хватит горя, и ушел бы отсюда. Верно, да?
— Да. Хватит. Более чем достаточно. Кажется, теперь я все понял. Но я боюсь за тебя.
— Вот это хорошо…
— Хорошо. Но? Ты хотела сказать «но», Антония.
— Я сама могу позаботиться о себе.
— Знаю. Я примчался сюда в страхе за тебя, но ты не испугалась и сама справилась с ними.
— Нет. Я испугалась. К тому же мне не нравится убивать.
— Не похоже на это.
— Правда. Хуан учил меня держать все в себе, пока не минует опасность. Он говорил, что плакать я смогу потом, горевать потом, трястись потом. Всему свое время, так он говорил. Хуан научил меня держаться. Только так можно выжить. Но немного страха — это ничего, да? Это не даст тебе проявить беспечность. А слишком большой страх, паника заставляют сделать ошибку — и тебе конец.
— Так же считают и наши офицеры. Только дурак не испытывает страха, а разумный человек контролирует это чувство. Полагаю, Хуан мог бы стать генералом.
— Да. Он и был таким на самом деле.
— Поэтому я больше не стану бояться за тебя.
— Я сказала, что ты не должен бояться за меня, но мне очень приятно, когда ты боишься. Да, очень приятно.
Расстегивая ее ночную сорочку, Ройал понял, что устал от всех этих бед и разговоров о них.
— Кажется, сейчас я смогу сделать тебе кое-что приятное.
Страстно желая уйти от жестокого мира, забыться в любовных объятиях, Антония прильнула к Ройалу и прошептала:
— Да, дорогой, думаю, сможешь.
Глава 8
Приветствуя гостей, приезжающих к нему на праздник, Ройал беспокоился за Антонию. Обычно она не опаздывала и не тратила лишнего времени на то, чтобы нарядиться к приему, как это частенько случалось с Патрицией, из-за чего сестра иногда задерживалась. Тем не менее большинство гостей уже приехали, а Антония все не появлялась.
Отправившись выпить, Ройал подумал, что Антония, возможно, избегает его гостей. И тут вспомнил, что ни разу не видел ее в платье. Может, у нее вообще их нет? Ройал уже проклинал себя за то, что не спросил, не нужно ли Антонии платье, когда вдруг заметил ее. Она стояла там, где обычно собирались работники ранчо.
На ней было платье мексиканской крестьянки, хотя и сшитое из ткани самого лучшего качества. Белая, отделанная кружевами блуза, черный кожаный пояс и красная юбка были сами по себе очень просты, но Антония выглядела красавицей в этом наряде. Ее роскошные густые волосы, перехваченные шнурком, ниспадали волной почти до стройных бедер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98