Мы пообедали вместе.
Ц Возможно, они не станут дожидаться ночи, Ц сказал я.
Ц Можете на меня рассчитывать, Ц повторял Кафф. Ц Я им задам перца.
И смеялся, морща нос, как кролик.
Ц А что, если они не собираются нас убивать? Вы все равно будете стрелять?

Ц А вы? Ц спросил он. Ц Не будете стрелять, если они попытаются это сдел
ать?
Анерис сидела на полу, скрестив ноги. Ее глаза были открыты, но смотрели в
никуда. Она не шевелилась, точно спала наяву. Я подумал, что наши баталии в
ертятся вокруг нее, как планеты вокруг солнца. Батис улегся на кровать, з
аскрипели пружины. Его огромный живот то поднимался, то опускался. Кафф н
е спал, но и не бодрствовал, так же, как Анерис. Что делал я посередине комна
ты с винтовкой в руках? Мой разум говорил, что я держал ее из предосторожно
сти, а сердце говорило, что я делал это по обязанности. Батис открыл глаза.
Он смотрел в потолок не мигая и, не поднимаясь с кровати, спросил:
Ц Вы хорошо закрыли дверь?
Я понял ход его мыслей. Таким образом, он по-своему принимал возможность т
ого, что омохитхи придут при свете дня. Но эта фраза вызвала у меня и иные ч
увства. На протяжении последних дней Кафф смотрел сквозь пальцы на мое р
ешение опекать Треугольника. Где он был сейчас? Батисом руководили исклю
чительно практические соображения: он боялся, что озорник учинит какую-
нибудь глупость во время боя. Меня раздосадовало, что именно Кафф напоми
нал мне об этом.
Я бегом спустился по лестнице. Внизу его не было. Я выбежал с маяка, замира
я от страха. Там, на границе леса, я увидел его. Свет заходившего солнца отб
расывал на снег голубоватые отблески. Треугольник сосал палец и, увидев
меня, засмеялся. Несколько омохитхов стояли на коленях возле него; они об
нимали его и дружелюбно говорили ему что-то на ухо. За деревьями виднелис
ь еще шесть или семь его сородичей. Я разглядел только их светящиеся глаз
а и лысые головы.
Мороз пробежал у меня по коже. Однако никакой западни тут не было. Множес
тво рук омохитхов подтолкнули Треугольника, и он подбежал ко мне. Пошел д
ождь. Крупные капли стучали Ц тон, тон, тон Ц и пробивали в снегу кратеры
, как маленькие метеориты. Треугольник вцепился в мое колено, требуя, что
бы я посадил его на закорки. Все его интересы сводились к одному: во что мы
будем играть.
Вероятно, омохитхи ожидали какого-то ответа на свой жест доброй воли. Но в
друг мне показалось, что их лица напряглись. Я обернулся и заметил Батиса,
который наблюдал за нашей сценой. Он метался по балкону, как нервный скун
с. На перилах ему уже удалось закрепить свое изобретение.
Ц Они пришли с миром, Батис! Ц крикнул я, одной рукой прикрывая Треуголь
ника, а второй размахивая в воздухе. Ц Они нам не желают зла!
Ц Прячьтесь на маяке, Камерад! Я вас прикрою!
Он пытался привести в действие свое орудие. При помощи шнура Кафф соедин
ил ракеты, которые заложил в жестяные трубки. Жерла этого орудия целилис
ь прямо в нас.
Ц Не делайте этого, Кафф! Не поджигайте фитиль!
Но он его поджег. Стволы были недостаточно длинными, и ракеты взлетели бе
спорядочно. Одни осыпали нас искрами, пролетая над головами, другие пада
ли на землю и подскакивали несколько раз, прежде чем разорваться. Восьми
цветный фейерверк горел над долиной. Я упал на землю, прикрывая своим тел
ом Треугольника, но во время этой безумной атаки он выскользнул изЦ под
меня, точно рыбка.
Омохитхи прыгали взад и вперед, стараясь увернуться от ракет и пуль Бати
са, которые свистели рядом с моей головой, жужжали, как пчелы, решившие ус
троить себе гнездо у меня в ухе. Треугольник плакал от страха, стоя на полп
ути между мной и своими сородичами. Я присел на корточки и жестом позвал е
го к себе, обещая защитить от любой беды. Он колебался, не зная, искать ли у
бежища у меня или бежать к морю. Его внутренняя борьба причиняла мне боль
. Мне казалось, что нас словно разделила стеклянная стена, в которой невоз
можно было найти даже маленькую лазейку, чтобы снова оказаться вместе.
Наконец он отступил на несколько шагов. Потом удалился в сторону моря. Я у
видел, как он прыгнул в волны. Получи я удар штыком между ребер, мне было бы
не так больно.
Добравшись до маяка, я взлетел вверх, перепрыгивая через ступеньки, и в яр
ости схватил Каффа за грудки. Я сжал его с такой силой, что одна из пуговиц
его бушлата осталась у меня в кулаке.
Ц Я вам жизнь спас! Ц протестовал он.
Ц Спас жизнь? Ц зарычал я. Ц Вы разрушили последнюю нашу возможность е
е сохранить!
Я вышел на балкон. Как этого и следовало ожидать, омохитхи растворились. Т
реугольника тоже не было видно. Скоро стемнеет. К дождю присоединились п
орывы сильного ветра. Трубки орудия Батиса Ц идиотские жестянки Ц зве
нели, ударяясь об ограду балкона. Сначала этот шум бесил меня, но потом за
ставил погрузиться в безнадежную меланхолию. «Какой ничтожный заупоко
йный звон», Ц сказал я себе. Батис пристально всматривался вдаль и повт
орял:
Ц Где они, где, где?
Мне не оставалось ничего другого, как сжимать в руках винтовку и плевать
на ветер. Иногда я с горечью бросал ему какое-нибудь оскорбление. Мы следи
ли друг за другом то исподтишка, то открыто. Наступила темнота. Положение
стало абсурдным до крайности. Мы не произносили ни слова, сидя каждый на с
воем конце балкона, и уже не знали, следим ли мы за движениями в темноте ил
и друг за другом. До самой полуночи ничего не происходило. Дождь смывал о
статки снега, сбегал ручейками по выемкам гранита и уносил к морю плоты м
ертвых веток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68