Однако настр
оение у меня было паршивое. Батис открыл рот, и мне захотелось заорать на
него, обвиняя в полной абсурдности действий.
Ц Мне пришла в голову неплохая мысль, Ц сказал он тихо, осознавая, что ег
о предложение невыполнимо. Ц На корабле осталось еще много динамита. Ес
ли мы убьем еще тысячу чудовищ, с проблемой будет покончено.
Кафф занимал оборонительную позицию; по-своему, он шел мне на уступки. Но
мне было не до вежливости. Я всегда проявлял по отношению к нему терпение,
приспосабливаясь к его ограниченности, и с пониманием относился к недо
статкам; несмотря на отдельные выпады с моей стороны, я всегда пытался пр
ийти к договоренности, которая бы устраивала обоих. Предложение Батиса
было абсолютно прозрачно и столь же смехотворно. Какое идиотское упрям
ство! Мы были двумя утопающими, а он в качестве решения проблемы предлага
л выпить всю воду из моря. Это бесило меня как никогда; он принадлежал к те
м людям, которые способны улучшить добрые начинания, но ухудшают дурные.
Продолжая, убивать омохитхов, он уничтожил бы последнюю надежду на диал
ог, если таковая еще существовала, и увековечил бы насилие. Несмотря на м
изерные шансы найти общий язык с противником, она казалась куда более пр
ивлекательной, чем преступная и бесполезная борьба. Почему я должен был
участвовать в войне, которую изобрел для себя Кафф? Я не собирался больше
убивать омохитхов и поступал так исключительно в порядке законной само
защиты.
Ц Откуда в вас столько ослиного упрямства? Раскройте глаза, Кафф! Мы воо
бражали, что это осажденные Сиракузы, а себя, с нашими винтовками и динами
том, считали Архимедами двадцатого века. Но все указывает на то, что они ср
ажаются за свою землю и другой у них
нет. Кто может осудить их за это?
Ц Вы что, белены объелись? Ц ответил он мне, сжимая кулаки. Ц Вы еще не по
няли, что это Богом забытое место? Вам хочется видеть огни соборов там, гд
е земля покрыта пеплом. Это самообман, Камерад! Вы еще живы только благод
аря тому, что я открыл вам двери маяка!
Если мы их не уничтожим, они уничтожат нас. Это так. Нам нужно спуститься н
а затонувший корабль! Я помог вам тогда. А вы теперь отказываете мне в помо
щи?
Наш разговор превратился в спор фанатичных византийцев. В нем отражали
сь мое отчаяние, его упрямство и страшное одиночество, в котором мы жили н
а маяке. Нас может спасти только разум, считал я; на пути насилия мы уже заш
ли в тупик. Вместе мы сильны, не стоит разделяться Ц к этому сводились ег
о аргументы. Однако на этот раз мне не хотелось идти у него на поводу, я про
сто не мог сдаться. Батис надеялся на свою силу аргонавта, я же противопос
тавлял ему ловкость фехтовальщика. Когда он в очередной раз повторил сво
и доводы, я закричал:
Ц Это я пытаюсь вам помочь! И смогу это сделать, если только вы перестане
те упираться, как осел!
Тут Кафф начал хохотать, как сумасшедший. Он забыл о ведрах, которые приш
ел наполнить, посмотрел мне в глаза и засмеялся еще громче.
Ц Я осел, конечно, осел, Ц говорил он кому-то невидимому. Батис хохотал и
повторял: Лягушаны Ц почтенные господа, а я осел!
Кафф смеялся, глядя в небо, и при этом ходил по кругу, как игрушечный паров
озик. Он был возмущен до крайности или совсем рехнулся; а может быть, и то и
другое вместе. Я услышал, что он бормочет себе под нос историю об итальянц
е, которого ошибочно сочли содомитом, и зажал уши обеими руками:
Ц Замолчите же вы наконец, Кафф! Заткнитесь! Забудьте о своих итальянца
х и содомитах! Кого волнуют ваши занудные истории? Рано или поздно нам при
дется понять, что единственный разумный шаг Ц договориться с ними, закл
ючить мир, черт возьми!
Неожиданно Батис притворился, что не слышит меня, как будто я исчез, а он о
стался у источника один. Это ребяческое поведение возмутило меня.
Ц Очень возможно, что в их головах мозгов побольше, чем в вашей! Ц сказа
л я, тыча пальцем себе в лоб. Ц И, вероятно, единственные звери на этом остр
ове Ц это мы с вами! Мы, с нашими ружьями и винтовками, патронами и взрывча
ткой! Убивать куда проще, чем договориться с противником!
Ц Я не убийца! Ц прервал он меня. Ц Я не убийца.
И, каким бы противоречивым это ни показалось, бросил на меня такой уничто
жающий взгляд, какого я еще не разу не видел.
Потом взял в каждую руку по ведру и ушел. В эту минуту я понял, что Батис ко
гда-то убил человека и терзался из-за этого. Я предполагаю, что не выслуша
ть его признания было огромной ошибкой. Правда, он прятал свою душу под та
кой слоновой кожей, что понять его было нелегко.
Я продолжил свою прогулку. Пошел дождь. Его капли пачкали белизну снега и
растапливали ледяную корку на стволах деревьев. Сосульки, свисавшие с в
еток, надламывались с сухим щелчком и падали на землю. На дорожке появили
сь лужи, и мне приходилось через них перепрыгивать. Сначала дождь мне не м
ешал. Капли просачивались через шерстяной капюшон, и я его снял. Но вскор
е дождь усилился настолько, что потушил огонек моей сигареты. В этот моме
нт я был гораздо ближе к дому метеоролога, чем к маяку, и решил укрыться та
м. Жалкая лачуга показалась мне дворцом для нищих. Тучи застилали все неб
о. Я нашел огарок свечи и зажег его. Пламя дрожало, заставляя тени плясать
на потолке.
Я курил, ни о чем не думая, когда появилась Анерис. По всему было видно, что Б
атис избил ее. Я усадил ее на кровать рядом с собой и спросил, не рассчитыв
ая на ответ:
Ц За что он тебя так?
В эту минуту я готов был убить его. Мне начинала открываться одна истина:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68