Он целился в меня из двустволки. В
первую минуту я растерялся, но быстро взял себя в руки.
Ц Здравствуйте, Батис. Вы меня помните? Ц сказал я. Ц Я хотел с вами пого
ворить. Ведь мы как-никак соседи. Необычное соседство, вы согласны?
Ц Если подойдете ближе Ц стреляю.
Мой опыт подсказывал мне, что, когда один человек собирается убить друго
го, он ему не угрожает, и что когда один человек угрожает другому, то не соб
ирается его убивать.
Ц Будьте благоразумны, Батис, Ц настаивал я. Ц Скажите что-нибудь бол
ее любезное.
Он не отвечал, продолжая целиться в меня с балкона.
Ц Когда кончается ваш контракт? Ц спросил я, чтобы не молчать. Ц Скоро п
риедет смена?
Ц Я вас убью.
Мне также было ясно, что если человек не хочет говорить, только пытка мож
ет развязать ему язык. А мне не хотелось никого пытать. Я пожал плечами и м
едленно пошел прочь. У кромки леса я оглянулся: Батис по-прежнему стоял н
а балконе, раздвинув ноги и сохраняя стойку альпийского стрелка. Даже ле
вый глаз его был зажмурен.

Остаток дня прошел как обычно. Я закончил уборку в доме. Меня вдруг охвати
ло странное чувство. Я прикусил нижнюю губу до крови, не сознавая, что дел
аю. Потом откупорил бочонок с коньяком, полностью отдавая себе в этом отч
ёт. Наполовину пьяный, наполовину трезвый, наполовину грустный и наполов
ину веселый, я развел огонь в камине. Курил и кидал окурки в огонь. Немало п
оэтов воспели тоску по родине. Я никогда не был ценителем поэзии. Мне каже
тся, что боль Ц это состояние, которое предшествует языку, а потому всяк
ая попытка выразить ее обречена на провал. А кроме того, у меня не было род
ины.
Я питал свои мысли молоком меланхолии, пока не наступила темнота. В этих
краях ночь не предупреждает о своем приходе, она нападает сразу и праздн
ует победу. Внезапный испуг: полутьма моего жилища вдруг осветилась всп
ышкой яркого белого света, который тут же потух. Это маяк. Батис включил ог
ни, и сноп света начал вычерчивать свои круги, каждый раз выхватывая из те
мноты мою комнату. Одно было непонятно. Луч попадал прямо в окна. Это озна
чало, что угол его падения был очень мал, а потому для кораблей в открытом
море никакого проку от него не было. «Какой дикий человек», Ц подумал я. В
озможно, он приехал на остров в поисках одиночества. Но его поведение в э
тих условиях было за пределами нормального. С моей точки зрения, подлинн
ое одиночество Ц это внутреннее состояние, и оно отнюдь не исключает лю
безности по отношению тем, кто волею случая оказался с тобой рядом. Он же,
напротив, относился ко всем людям как к прокаженным. Как бы то ни было, в то
т момент странности Батиса меня мало интересовали.
Я помню, что зажег керосиновую лампу, сел за стол и принялся составлять ра
спорядок дня. До сих пор вижу перед собой эту картину. В глубине Ц камин, я
за письменным столом на противоположном конце помещения. Справа от мен
я входная дверь и моя койка, очень похожая на корабельную. С другой сторон
ы у стены Ц ящики и сундуки, порядок во всем. Вдруг издалека послышались
какие-то тихие шорохи. Это напоминало немного стук козьих копыт, когда с
тадо проходит где-то вдали. Сначала я принял звуки за шум дождя Ц так пад
ают крупные редкие капли. Я встал со своего места и подошел к окну. Дождя
не было. Полная луна рассыпала свои блестки по морской глади. Ее лучи осве
щали ветви, воткнутые в песок пляжа. Их можно было принять за застывшие к
онечности людей, а вся композиция наводила на мысли об окаменевшем лесе.
Но дождя не было. Я не придал этому никакого значения и снова сел за стол. И
тут я увидел это. Это. Помню, мне подумалось, что помутившийся рассудок игр
ает со мной злую шутку.
В нижней части двери был сделан лаз для кошки. Круглое отверстие прикрыв
ала подъемная дверца. Через нее в комнату медленно просовывалась рука. Д
о самого плеча, длиннющая, не прикрытая никакой одеждой. Она двигалась су
дорожно, точно пыталась нащупать что-то. Может быть, затвор двери? Она не б
ыла похожа на руку человека. Несмотря на тусклый свет керосиновой лампы
и огня в очаге, я смог разглядеть, что локоть образовывали три косточки, бо
лее мелкие и заостренные, чем наши. Ни грамма жира, одни мышцы, акулья кожа
. Но ужасней всего была кисть этой руки. Пальцы соединяла перепонка, кото
рая доходила почти до ногтей.
Первое оцепенение сменилось волной паники. Я завопил от ужаса и вскочил
со стула. На мой крик откликнулся хор голосов. Они слышались со всех стор
он. Какие-то существа окружали дом и кричали странными голосами, в которы
х смешивались рев бегемота и смех гиены. Я испытывал страх, который мне са
мому казался невероятным. Сам не понимая, что делаю, я посмотрел в другое о
кно.
Я не столько видел их, сколько чувствовал. Пришельцы были на ладонь выше
меня и гораздо худее. Они бегали вокруг моего дома грациозно, как газели.
Полная луна четко очерчивала их профили. Как только мне удавалось разгл
ядеть их, они исчезали из поля зрения, ограниченного узким окном. Один из
них вдруг замирал, оглядывался вокруг с проворством колибри и, взвизгив
ая, убегал, затем возвращался с парой таких же существ, потом они вместе б
ежали в противоположном направлении, непонятно зачем; все их движения бы
ли молниеносными. Вдруг я услышал звон: они разбили окно на другой сторон
е комнаты. Это превращало меня из наблюдателя в жертву. Святой Патрик! Они
пытались проникнуть в мой дом! Меня спасли только их необузданные инсти
нкты. Окно было небольшим, но через него вполне могло проникнуть существ
о, обладающее некоторой ловкостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68