В тайном алькове они никак не смогли бы уместиться втроем. Конечно же, в первую очередь необходимо было спасать ребенка, и к тому же старик наверняка задержал бы преследователей, но оставить маркиза на растерзание толпы и заведомо обречь его на гильотину она никак не могла. Софи оценивающе посмотрела на костюм старика, ибо ничто не должно было выдать в нем аристократа. К счастью, его куртка и штаны были изготовлены из простой бурой холстины. Маркиз был в шерстяных чулках и простоватых черных туфлях с большими пряжками. Зеленый парчовый жилет был скрыт под кожаным фартуком садовника, под ним прятались и любимые стариком часы-луковица на золотой цепочке. И только шейный платок и манжеты рубахи из лучших валенсийских кружев необходимо было срочно уничтожить. Белый парик тоже придется снять. С самого начала революции напудренные парики считались отличительным признаком аристократов и их приспешников.
Открыв свой дорожный саквояж, Софи достала ножницы и стала с нетерпением ожидать завершения очередной истории старого вояки. Вскоре, как она и предполагала, утомленного рассказчика сморил сон; совсем успокоившись, Антуан тоже задремал. Никто из них даже не пошевелился, когда Софи быстрыми и точными движениями срезала роскошные кружева маркиза. Потом девушка спрятала в сумку шаль графини. Вполне возможно, эта вещь еще не раз будет утешать мальчика, когда он осознает, что, вероятно, навсегда расстался с матерью.
Однако пора было уходить. Сняв с крючка шляпу маркиза, Софи улучив момент, быстрым движением сорвала парик с де Фонтэна, накрыв его лысую голову шляпой. А парик и кружево девушка бросила в стоявшую посреди оранжереи печь. Ей не хотелось оставлять здесь какие-либо улики, свидетельствовавшие об их присутствии. Маркиз внезапно проснулся и, встрепенувшись, разбудил Антуана.
– Неужели уже утро? – с удивлением спросил старик.
– Что вы, что вы, месье маркиз, – залепетала Софи. – Мы просто совершим сейчас небольшую прогулку.
– А вы кто? Моя дочь? – Суровый вид нахмуренных седых бровей маркиза явно контрастировал с детской невинностью его светло-серых глаз.
Девушка, отрицая это нелепое предположение, покачала головой и назвала ему свое имя. Похоже, это его успокоило, и де Фонтэн несколько расслабился. Антуан, протирая глаза, сполз с дедушкиных колен.
– А где же нянька? – спросил он позевывая.
– А зачем она, когда я сама о тебе позабочусь, – беззаботно ответила Софи, снимая с мальчика шитую золотом сумочку и перекладывая в свой кошелек мешочек с драгоценными монетами. Затем она выбросила златотканную улику вслед за кружевами и париком в печь. Обернув мальчика в мешковину, Софи сколола на нем материю своей собственной брошью.
– Когда выйдем из оранжереи, смотри, держись за руку дедушки и помни, – добавила она с улыбкой, поднося палец к губам, – мы должны вести себя тихо, как мыши.
Мальчик согласно кивнул, улыбнувшись ей в ответ. К великой радости Софи, старик послушно последовал вслед за нею. Тропинка, проложенная между фигурно подстриженных живых изгородей, бледной полосой уходила в сумерки. Пройдя вдоль трех небольших лужаек с фонтанами, они подошли к пролому в стене. Маркиз остановился как вкопанный.
– В чем дело?! – воинственно потребовал он объяснений.
Спасение было уже так близко, но ради спокойствия Антуана, рано было еще раскрывать страшную правду о распоясавшемся мужичье. И тут Софи осенило.
– Замок пал под натиском противника, генерал. Необходимо бежать! – сказала она маркизу и, повернувшись к Антуану, прошептала: – Будем теперь играть в другую игру.
Мальчик просиял, доставая из кармана любимого солдатика.
После того как к нему обратились по званию, которое он когда-то носил, маркиз сразу подтянулся, с озабоченным видом посмотрев по сторонам.
– Тогда будьте начеку, мадам, вполне возможно, в погоню за нами уже бросились мушкетеры. Австрияки коварны! Поспешим к лесу!
Убедившись, что по ту сторону стены никого нет, Софи помогла маркизу пробраться сквозь пролом. Антуан был уже далеко впереди. Забыв об осторожности, он завизжал от восторга:
– Смотрите! Да это же Бижу!
Под деревьями стояла оседланная и взнузданная кобыла графини. Откормленные, ухоженные бока лошади лоснились в тусклом свете сумерек. Софи могла предположить только то, что напуганная учиненным в конюшне погромом, Бижу сама прискакала сюда. Антуан подбежал к лошади. Не раз он отправлялся на верховые прогулки вместе с матерью, оседлав своего крохотного пони. Софи прибавила шагу, чтобы нагнать мальчика, однако при ее приближении лошадь беспокойно зафыркала и забила копытом. Девушка сразу застыла на месте, опасаясь, что кобыла может громко заржать, и позволила Антуану подойти к лошади первым.
– Ты будешь боевым конем дедушки, – защебетал мальчишка, поглаживая лошадь по гриве.
Мальчик был хорошо знаком лошади, но строптивое животное наверняка бы не подпустило к себе Софи. Положение спасли сладкие винные пирожные.
Пришлось скормить Бижу несколько штук, прежде чем Софи смогла привязать свой дорожный саквояж и фонарь к седлу. Маркиз с трудом вскарабкался на лошадь, став для этого на находившийся поблизости замшелый камень. Софи посадила Антуана впереди дедушки и, взяв лошадь под уздцы, пошла впереди по заброшенному лесному проселку. С тех пор как она поселилась в шато де Жюно, Софи не раз приходила сюда, чтобы в одиночестве оплакать безвременную кончину своего отца. Бродила она по здешним лесам и тогда, когда уже больше не в состоянии была выдерживать грохот большой кухни.
Солнце уже село, однако в сумерках отчетливо различалась тропинка, по которой они шли, Софи не страшилась заблудиться в темной чаще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148