Я скидываю шортики и подхожу к блестящему металлическому шесту, стоящему рядом с роялем. Мне нравится тереться о него лобком, гладить его руками, прикасаться языком и ощущать, какой он холодный. Этот шест похож на мощный фаллос, затвердевший в моих руках. Я не стесняюсь быть откровенной в танце, и зрители всегда воспринимают это на «ура».
Именно такой меня увидел Глеб. Однажды, когда я играла с шестом, демонстрируя залу свою аппетитную попку, он бросил на сцену роскошный букет алых роз. В тот вечер я впервые изменила мужу, хотя раньше не делала этого никогда.
Не буду скрывать, многие стриптизерши не отказываются от интима, если знают, что могут сорвать на этом дополнительные деньги, возможностей у них предостаточно. Взять, например, консумацию. Лично я ее ненавижу. Заключается она в том, что, по желанию гостя, девушка, оттанцевавшая свой номер, выходит в зал и подсаживается за столик. Она должна развлекать гостя, раскручивая его на дорогие коктейли и закуски. Иногда хозяин сам указывает нам, кого надо «взять на крючок». Оплата — определенный процент от суммы заказа. Постель — по желанию. Это хозяин не запрещает, но и не поощряет. В баре и так полно штатных путан. Отказаться от консумации нельзя: она входит в наши обязанности. Бывает и так, что особо ретивые клиенты склоняют нас к постели насильственными методами. Тогда мы обращаемся к охране, которая старается мирно урегулировать конфликт, предлагая воспользоваться услугами проституток. Девочки у нас что надо, поэтому проблем почти не возникает. Но пару раз я нарывалась и на таких, которые грозили отыметь меня после работы, поджидая у входа в своем автомобиле. Но и из этой ситуации есть выход. Как правило, мы пользуемся черным ходом, а на улице нас поджидает такси, специально заказанное для того, чтобы развести по домам. Насколько я знаю, консумация есть почти во всех столичных клубах и стриптиз-барах. Ее нет только в больших ресторанах, где тоже показывают стриптиз. Там не нужно спускаться в зал и развлекать этих жирных мордоворотов. Отсюда и маленькие заработки. В ресторанах девушки получают почти в пять раз меньше, чем мы. Фактически они танцуют за мизер. Мы же получаем неплохие деньги, но они тут же испаряются после оплаты квартиры, питания, покупки спиртного, сигарет, приобретения приличных шмоток.
Я обожаю танцевать, когда в зале сидит Глеб. О своем визите он сообщает заранее, поэтому я тщательно готовлюсь к выходу. Чтобы поразить его, я беру у оркестрантов саксофон и вытворяю с ним такое! Зал пыхтит и взрывается аплодисментами, а я извиваюсь, сбрасывая с себя чисто символические предметы одежды.
Все свои танцы я придумываю сама. У нас нет хореографа. В стриптиз-барах такая должность не предусмотрена. Все держится на интуиции. Стриптизерша не сможет работать, если она не умеет фантазировать. Я сама себе и костюмер, и модельер, и швея, и гример, и хореограф. Нужно просто танцевать не для зала, а для себя. Тогда все получится.
Я выхожу из бара в пять утра. Уставшая, выжатая как лимон, но все же довольная. Хотя бывает и так, что нервы сдают. В такие минуты я закрываюсь в гримерной и громко реву.
Мое настроение зависит от публики. Я не люблю выступать перед молокососами. У них красные глаза, садистский взгляд и проколотые вены. Их карманы набиты кокаином и таблетками «экстази». Если бы в наш бар впускали с оружием, то они бы перестреляли всех посетителей. Люди среднего возраста, даже крутые паханы, ведут себя в рамках приличия, но эти же напоминают настоящих скотов. Они заказывают дорогой коктейль и требуют секса. Понимая, что я всего лишь танцовщица, говорят кучу матерных гадостей и обещают после работы открутить мне голову. Нередко дело доходит до скандала. Охрана удаляет молокососов из зала, а я боюсь потом встретиться с этими отморозками в темном переулке. Да, меня защищают, но только в рабочее время, а за вредность нам никто не платит…
…Неожиданно в двери щелкнул замок, и на пороге появилась Каролина. Она была ужасно бледна и расстроена. Не обращая на меня никакого внимания, Каролина, не разуваясь, прошла на кухню и открыла холодильник. Достав бутылку бренди, налила себе полный стакан, тут же осушила его и закурила длинную сигарету с ментолом. Опустившись на стул, она тупо уставилась в окно, стряхивая пепел прямо на пол. Я подошла к входной двери, закрыла ее на замок и села напротив.
— Каролина, привет. Ты что, не видишь, что ли, что я приехала?
— Вижу, не слепая, — безразлично ответила она, не отрывая взгляда от окна.
— К черту отпуск! Сил моих нет сидеть в этой деревне! Я решила приехать раньше времени и выйти на работу.
— Правильно сделала. Хозяин и так собирался позвонить тебе, чтобы ты немедленно вышла на работу. Иначе тебя уволят.
— Как это уволят?! — возмутилась я. — Я была в законном отпуске! Я три года пахала без отдыха. Сама знаешь!
— Еще столько же пахать будешь! На нашей работе отпуска не положены. А таких, как ты, полная Тверская тусуется, и каждая мечтает устроиться в какой-нибудь захолустный бар на окраине за жалкие гроши, а мы все-таки танцуем в центре и за приличные деньги. Тоже мне, профессионалка нашлась! Таких профессионалок хоть жопой ешь. Просто нам повезло немного больше, чем другим. Не забывай, что нас могут уволить в любой момент за малейшее опоздание, прогул или непослушание. В нашей профессии не бывает отпусков, болезней, плохого настроения и месячных. Даже в критические дни, когда низ живота ломится от боли, ты обязана вставить тампакс, надеть на лицо улыбку и выплясывать как ни в чем не бывало.
— Каролина, что за настрой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72