целых четыре года ушли в пустоту.
Что же делать дальше? Бешеный зигзаг, и та жизнь, которую я знала: шикарный
бойфренд, шикарная работа, шикарное чувство самодостаточности Ц все ис
чезло. Розовые очки разбились, оставив в страшной темноте. Оказывается, м
ой мирок не существовал вообще, я его просто придумала.
Еще никогда мне не было так плохо.
В третью пятницу августа я одна-одинешенька сидела перед экраном телеви
зора и, зарывшись в ведерко мороженого «Пышка-мартышка», прикидывала, ск
олько ложек понадобится, чтобы мой и без того круглый живот покрылся оче
редным сантиметром жира. У кого-то во время стресса пропадает аппетит, а с
ним и все лишние килограммы, а вот я, наоборот, ищу успокоения в огромных к
оличествах сладкого и чипсов.
Уэнди пыталась устраивать свидания вслепую; я лишь плечами пожимала: зач
ем парень, если есть мороженое «Бен и Джерри»? Не было никаких сомнений, чт
о общение с этой парочкой принесет гораздо больше удовольствия, чем любо
е свидание.
Следовало думать о работе, несмотря на всю несерьезность нынешней должн
ости и панический страх перед завтрашним благотворительным приемом, ма
териал о котором предстояло подготовить для «Шика». Как мерзко будет в с
убботу вечером стоять у ковровой дорожки перед «Пакбилдингом» и плавит
ься на августовской жаре, дожидаясь появления звезд далеко не первой вел
ичины, которым нужно задать глупые вопросы. А потом двери закроются, и мне
в очередной раз укажут на место: другие развлекаются Ц я смотрю.
Жалкая перспектива! Совсем не то что в старые добрые времена, когда я вела
развлекательный раздел в одном из крупнейших глянцевых журналов.
Только что кончились одиннадцатичасовые новости, и я раздумывала, чье шо
у больше подходит для хандры: Леттермана или Джея Ленно (вот до чего дошло
), когда пустили анонс «Вечернего шоу Дэвида Леттермана», гостем которог
о должен был быть Коул Браннон.
Чуть не подавившись «Пышкой-мартышкой», я отложила пульт и уставилась в
телевизор. Глаза будто приклеились к экрану, а сердце сжалось от незнако
мой боли, когда двадцать пять минут спустя в студии появился актер. Кашта
новые кудри задорно взъерошены, черные джинсы «Дизель» и майка с символи
кой «Роллинг Стоунз» сидят как влитые. Он занял свое место, поблагодарил
зрителей за аплодисменты, а приглашенные на шоу все не могли успокоиться
.
Почему у меня горло сжимается? Разве это нормально?
Ц Похоже, ты им нравишься, Ц заметил Дэвид, когда восторженные крики на
конец утихли.
Коул засмеялся, и уголки рта поползли к ушам точно так же, как в круглосуто
чном кафе несколько месяцев назад.
Меня мутило. Ради всего святого, что за странная реакция?!
Ц Ну, они мне тоже нравятся!
На щеках Браннона появились очаровательные ямочки. Зал снова взорвался
визгом и улюлюканьем, а ведущие засмеялись.
Ц Ты несколько месяцев не был у меня на шоу, чем занимался все это время?

Я затаила дыхание, моля небеса, чтобы Коул не упомянул о статье в «Стиле».

Ц Снимался, участвовал в рекламной кампании фильма, который через пару
недель появится в прокате, Ц спокойно ответил он.
Ну конечно, обо мне даже не думал, да и зачем?
Ц Речь о «Прощай навсегда»? Ц уточнил Леттерман.
Ц Да, именно.
Ц Значит, он выходит на экраны в День труда?
Ц Угу, в Нью-Йорке премьера состоится в следующие выходные, в других гор
одах Ц неделей позже.
Ц Здорово! Ц вскричал Дэвид. Ц Может, объяснишь в двух словах, о чем фил
ьм?
Коул рассказал об основных сюжетных линиях: повествование ведется от им
ени героя, молодого бойца, который пишет жене с передовой. С каждым письмо
м светлая романтическая история незаметно превращается в драму.
Я смотрела, как двигаются красиво очерченные губы. Низкий, проникновенны
й голос подчинял себе и лишал воли. Улыбка точь-в-точь как та, что когда-то
предназначалась мне одной. Легкая грусть, с которой он описывал перипети
и сюжета, напомнила субботнее утро в моей квартире и синий, полный неподд
ельного сочувствия взгляд. Коул первый поддержал меня после ссоры с Томо
м, и чем ответила я? Ледяным безразличием… Ужасной статьей в журнале.
Шоу прервалось рекламной паузой, а я все смотрела на экран остекленевшим
и, как у зомби, глазами. Естественно, за несколько месяцев я не смогла забы
ть его, зато вполне успешно отрешилась от своих романтических воспомина
ний. А сейчас его лицо передо мной, так близко, что все мысли об одном…
Внезапно я поняла, что больше не могу смотреть на Браннона. В жизни предос
таточно проблем и без страданий по совершенно недосягаемому парню, кото
рый меня презирает, имея на то веские причины. Я выключила телевизор, суну
ла «Пышку-мартышку» в морозилку (ничего, скоро за ней вернусь), взяла сумо
чку и вылетела на улицу, толком не понимая, куда направляюсь.
В больной голове только одна мысль: нельзя оставаться в той самой кварти
ре, где этот актер смотрел на меня с нежностью, которую я не оценила.
Парализованное сознание отключилось, и ноги сами несли меня по Второй ав
еню. Одному богу известно, как я попала в кафе «На луне», впервые после пам
ятного завтрака с Коулом. По иронии судьбы, очевидно, решившей добить мен
я окончательно, над кафе возвышался огромный постер фильма «Прощай навс
егда». Попивая кофе без кофеина, я ждала, когда принесут яичницу и картофе
льные оладьи с сыром, а десятиметровый парень строго следил за мной с выс
оты.
Ц Хорош, правда? Ц спросила официантка, совсем седая, с добрым морщинис
тым лицом; судя по бэджу, ее звали Мардж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91