Правда, смешного сейчас было мало, и Кристине не хотелось представлять себе, что бы муж сказал об этой очередной выходке Мариоты.
Поднимаясь по холму, Кристина не увидела нигде Мариоты. Отсюда уже просматривался Крейг-на-Корпс, и Кристина задумалась, а не обманула ли сестра Изобел. Если бы она стояла на краю и собиралась прыгнуть, слуги которых она видела во дворе и которые, очевидно, относили в баркас ее вещи, наверняка заметили бы ее и подняли тревогу.
Но если Мариота разыграла все это, она наверняка спряталась и следит за тем, как разворачиваются события. А если бы ей действительно хотелось покончить с собой, ей не нужны были бы зрители.
– Кажется, все не так плохо, – пробормотала Кристина и немного успокоилась. Конечно, Изобел права. Сестра просто устраивает сцену, и это одна из тех внезапных драматичных выходок, к которым она так склонна. Подобные случаи – Мариота обожала их, а остальная семья побаивалась – происходили каждый раз, когда сестра чувствовала себя обиженной или неудовлетворенной. По мере взросления Мариоты они становились все реже, но не потому, что она перестала любить сцены, а потому, что окружающие научились их предупреждать.
– Гектор верно сказал, – утешала себя Кристина, – мы слишком избаловали ее. Но не представляю, как этого можно было избежать – она всегда была ужасна в гневе. Он просто еще не знает эту девочку.
Кристина скакала еще минут пять, прежде чем Крейг-на-Корпс открылся перед ней во всей красе и она увидела Мариоту, сидящую на краю одной из скал.
Увидев Кристину, сестра вскочила на ноги.
– Мариота, как я рада, что нашла тебя, – сказала Кристина, натягивая поводья и стараясь не кричать. – Ужин подадут только после геспера, но все уже переодеваются, и я…
– Я не голодна.
– И тем не менее, дорогая, пойдем. Если мы опоздаем, отец рассердится, может выйти неприятная сцена, и его светлость будет недоволен.
– Никакой сцены за ужином не будет, – непринужденно сказала Мариота. – Меня там не будет. Значит, вот как ты называешь то, что я делаю? – спросила она, не дав Кристине открыть рот. – Устраиваю сцены? Говоря так, она ступила на больший плоский камень и развела руки, словно крылья, удерживая равновесие. – А если я сделаю шаг вперед и разобьюсь насмерть, это тоже будет сцена?
– Даже не говори об этом, – попросила Кристина. – У меня кровь стынет в жилах. Иди сюда, где твоя лошадь?
– Я пришла пешком, – отрывисто сказала Мариота. – Знаешь, Кристина, ты не поверишь, но иногда я думаю не только о себе. Я не хотела, чтобы бедное животное заблудилось или умерло с голоду, пока о нем не вспомнят и не станут его искать. Кроме того, я знала, что ты приедешь на лошади.
Эти слова снова дали Кристине повод надеяться, что все обойдется.
– Так спускайся сюда, – сказала она успокаивающе. – Я вытащу тебя наверх, это будет нетрудно.
Она тронула лошадь коленом.
– Стой и не приближайся, – крикнула Мариота, увидев движение лошади. – Яне поеду с тобой, Кристина.
– Эта лошадь, конечно, не очень хорошая. – Кристина решила притвориться, что не поняла сестру. – Но она легко довезет нас обеих.
– Не пытайся меня отвлечь, я хорошо тебя знаю! – завопила Мариота. – Ты пойдешь к гостям и всем расскажешь, что я хотела покончить собой, но ты – чудесная, самая лучшая Кристина – отговорила меня от этого безумия.
– Я никогда этого не сделаю, и ты об этом знаешь.
– Знаю. Уверена, ты уже всем разболтала, что идешь спасать меня.
– Ни одному человеку.
– Тогда что здесь делает Изобел? – Мариота драматично махнула рукой.
Ужаснувшись этому резкому жесту и словам сестры, Кристина обернулась и увидела, что лошадь Изобел въезжает на холм.
– Ты сама рассказала ей, что собираешься делать, – напомнила она сестре.
– Ничего подобного я не делала, – ровным голосом произнесла Мариота. – Я не раскрываю свои намерения перед каждым ребенком.
– Интересно, тогда откуда я узнала, где тебя искать?
– Думаю, ты следила за мной. – Мариота тряхнула головой.
– Мариота, ты же только что обвинила меня, что я всем рассказала о твоих намерениях. Если я знала о них, наверняка я знала, где тебя искать.
– Не путай меня, Кристина! Ты все знала, потому что постоянно следишь и шпионишь за мной, запоминаешь каждый мой шаг, каждую мысль.
– Ты знаешь, дорогая, что все это не так, – начала Кристина, пытаясь не раздражаться.
– Не знаю. Ты пытаешься меня переубедить, так же как ты, со своей злой натурой, пытаешься заставить всех думать, что я способна на всякие ужасы. Я не виновата, что нравлюсь мужчинам. Я им просто нравлюсь!
– Мариота, милая, наверное, ты расстроена и больна: как ты можешь такое говорить? Неужели ты не помнишь, как совсем недавно извинялась за тот кошмарный случай с Гектором и Фергюсом Лавом? Мне не следовало тогда сердиться и отчитывать тебя, и я прошу прощения за это. Я знаю, что ты не хотела причинить мне зло. Ты моя сестра, и я люблю тебя.
– Ты просто не знаешь, что такое любовь, Кристина. Ты обыкновенная серая мышь, и тебе неведомы истинные чувства. Ты мыслишь так логично, так холодно! Благодарение небу, я не такая, и хотя ты часто говоришь, что понимаешь меня лучше всех, на самом деле ты вообще меня не знаешь.
– Знаю.
– Нет! Ты не способна понять человека, мыслящего не мозгами, а сердцем. Я тебе объясняю, объясняю, а ты все отрицаешь. Ты считаешь, что ты лучше меня и что я должна быть на тебя похожа, но я не собираюсь становиться как ты. Гектор любит меня такой, какая я есть, и я люблю его. Поэтому мне жаль тебя, Кристина! Ты вовлекла себя в брак без любви, и он навсегда останется несчастливым. Вот правда – правда, которую ты своей логичной головой не хочешь принять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94