– Ужасно неприятно, хотя, и не безнадежно. Какая глупость! Боже праведный, ну что за глупость!
– Да, говоря по совести, она повела себя чрезвычайно глупо.
– Я не о Пег. Я о себе. Мне следовало это предвидеть.
– Где сейчас мисс Ролстон? Куда она могла пойти?
– Не знаю.
Расхаживая взад и вперед перед камином, Джеффри искоса наблюдал за Китти Уилкис. Проявив столь живой интерес к ньюгейтским нравам, она опять впала в свою обычную застенчивость.
– Мистер Уинн! Мистер Уинн! Строго между нами. Ну куда она могла отправиться?
– Я же сказал вам: не знаю. Я этот побег не устраивал.
– Было бы лучше, если бы вы ее отыскали. Мне нравится эта юная леди. Она бывает несносной – совсем как мои дочери. Но сейчас она чувствует себя оскорбленной.. И она так вас любит. Будем надеяться, что судья Филдинг проявит к ней снисходительность. А вы по-прежнему не желаете видеть опасности.
– Какой опасности?
– Говорят, сэр Мортимер Ролстон серьезно болен.
– Да, он болен. Я послал к нему врача, моего знакомого. Хотел выяснить… – Джеффри замер на месте. – А откуда вам известно, что он болен? И кто сказал вам, что сегодня вечером я буду здесь, в турецких банях?
– Неважно. Было бы предательством по отношению к его чести, если бы я сказал вам больше. Но что, если сэр Мортимер умрет?
– Умрет?
– Как нам недавно сообщили, у него был приступ. Некоторым нравится называть это заболевание разлитием желчи, но правильнее будет определить его как апоплексический удар. Когда-нибудь у него уже было что-то в этом роде?
– Да, пожалуй. Сейчас, когда вы спросили, я припоминаю… У него… да, было нечто подобное, когда он впервые услышал, что Пег решила пойти в актрисы.
– Это – опасное заболевание мозга, так я слышал. Оно уносило людей покрепче, чем он. На основании его (и, кстати, вашего) заявления его племянницу отправили на месяц в Ньюгейт. Будучи при смерти, станет сэр Мортимер забирать свою жалобу?
– Видимо, нет. Но…
– Подождите, – перебил Брогден, и лицо его пошло морщинами. – За незначительный проступок девушка получает легкое наказание, потом преднамеренно нарушает закон, совершая побег. Это – не пустяки. Тут дело серьезное. Теперь вы меня понимаете?
– Я…
– Сейчас вы ничем не можете ей помочь; даже если, к примеру, на ней женитесь. Если сэр Мортимер умрет, а миссис Крессвелл заявит, что девушка неисправима, у судьи Филдинга может не остаться выбора, кроме как выставить ее на суд коллегии присяжных. И коль скоро присяжные признают ее неисправимой, ее могут отправить в Ньюгейт на неопределенный срок.
Наступило молчание.
– Брогден, – произнес Джеффри тоном, который резко звучал в его устах. – Что это, черт возьми, за лицемерие такое?
Китти отступила еще дальше, на этот раз забившись в альков, где стояла кровать; оттуда выглядывало только ее лицо, на котором застыло какое-то странное выражение. Брогден, напротив, весь подобрался и глядел с достоинством.
– Молодой человек, – отвечал он, обращаясь к Джеффри, – советую вам следить за своей речью, когда вам вздумается говорить подобным образом. Я не сделал вам ничего дурного. И я не лицемерю.
– Как и судья Филдинг, я полагаю?
– Да, как и судья Филдинг.
– Допустим, намерения у него были самые лучшие. Он желал спасти Пег от Лавинии Крессвелл и Хэмнита Тониша, не говоря уже об этом жутком негодяе по имени Рутвен Скелли. Справедливость восторжествует не ранее чем всех троих вздернут в Тайберне. Судья и сэр Мортимер затеяли все это, дабы укрыть Пег в тюрьме. Но она неповинна в распутстве. Он это знал, и теперь, я думаю, совесть не дает ему покоя.
– Даже если первоначальное обвинение было ложным…
– … то он все равно заведет свою песенку о возвращении неисправимой Пег в Ньюгейтскую тюрьму? На основании свидетельства миссис Крессвелл, о которой известно, что она – подлая мерзавка? При том, что Пег, заметим себе, невиновна?
– Но сейчас она нарушила закон! А если ее враги желают привлечь ее к суду, то в их действиях ничего противозаконного нет. Могу вам сказать, что его честь намерен отнестись к ней мягче, чем она того заслуживает. Откровенно говоря, он дал мне к вам поручение.
– Понимаю. Дает мне шанс сохранить его достоинство. Что же это за поручение?
– Молодой человек, если вы собираетесь продолжать в том же духе, то мне нечего вам больше сказать. Прощайте.
– Подождите! Остановитесь! – Джеффри наткнулся на столик, где стоял нетронутый чай и пунш, к которому он не прикоснулся, взглянул на графин с оловянной крышкой, будто пытаясь вспомнить что-то.
– Я прошу вас меня простить, – прибавил он. – Я был несколько не в себе.
– Так же, как и я. И вы меня тоже простите. Но вы никак не желаете идти навстречу тем, кто хочет помочь вам.
– О, как это верно! – вздохнула Китти. – Как верно!
– Ну-ка помолчите! – цыкнул на нее Джеффри. – Так что же предлагает судья?
Брогден поправил очки.
– Прежде всего вы должны отыскать девушку и доставить ее в Ньюгейт – желает она того или нет.
– Веселенькая перспектива, мой дорогой сэр. Что еще?
– Опасность для нас заключается в том, что кое-кто из упомянутых вами мерзавцев может вынудить судью Филдинга действовать против мисс Ролстон – я имею в виду миссис Крессвелл. Следовательно, и это вторая ваша задача, вы должны предоставить судье данные, на основании которых эту троицу можно будет упрятать за решетку. Сделайте это, и его честь посмотрит сквозь пальцы на побег из тюрьмы.
– Черт возьми, не так уж много ему надо!
– Разве это плохо? Скажу вам более: частично ваша задача уже выполнена. Судья Филдинг предполагает, – так он мне, во всяком случае, сказал, – что вскоре на Хэмнита Тониша поступит жалоба от одной из его жертв – человека, которого он надул в карты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78