Похоже, шипение сифона с содовой благотворно на него подействовало.
— Так вот, сэр. Я кликнул такси и усадил свидетельницу. Она высунулась в окно и сказала… — Инспектор зашелестел страничками блокнота. — У меня точно записано: «Инспектор, нынешним утром я разговаривала с невестой моего дорогого, любимого племянника. Знаете, по-моему, вам бы следовало немного поинтересоваться ими обоими. Особенно после неожиданного отъезда милого Теда». Г.М. кивнул без особого интереса.
— Слушайте! — встрепенулся я. — Фезертон утром звонил леди Беннинг по телефону, а она ничего ему не сообщила о бегстве Теда…
— Новость, естественно, неприятная, сэр, — кивнул Мастерс. — Я побежал обратно в дом, звякнул Латимерам. Трубку взяла мисс Латимер, жутко расстроенная. На мои настойчивые расспросы почти ничего не сумела сказать. Она вернулась домой на Гайд-Парк-Гарденз только после шести утра. Брат, видно, пришел раньше, в передней она заметила его пальто и шляпу, однако беспокоить не стала и легла спать.
Когда утром проснулась, горничная передала ей записку. Всего несколько слов: «Надо кое-что выяснить. Не беспокойся». Горничная сообщила, что Тед ушел из дома с саквояжем около десяти утра. Мисс Латимер прочла записку в одиннадцать. Я спросил, почему она сразу нам не сообщила, и девушка призналась, что побоялась. Умоляла не обращать внимания на очередную глупую выходку брата, предполагая, что к вечеру он вернется. Первым делом она подумала, что он поехал к леди Беннинг. Позвонила старушке — его там не оказалось. После этого обзвонила друзей и знакомых Теда — с тем же результатом.
Близилось назначенное время встречи с вами, сэр, поэтому я отправил на поиски беглеца Берта. Я предупредил мисс Латимер, что закон позволяет арестовывать каждого, кто от него пытается скрыться, и я выдам письменное распоряжение о розыске ее брата, разошлю словесный портрет по обычным полицейским каналам, передам по телеграфу и прочее.
Мастерс захлопнул блокнот, рассеянно взял у меня налитую рюмку, поставил на стол и со злостью проговорил:
— Лично я, сэр, думаю — парень либо виновен, либо совсем рехнулся. Вот так взял — и удрал!… Он или сумасшедший, или преступник, или и то и другое вместе. Будь у меня какие-нибудь доказательства, кроме ключа от висячего замка, я бы арестовал его за убийство. Но если я допущу еще одну промашку…
Инспектор красноречиво махнул рукой.
— Возможно, — пробормотал Г.М. — Да… М-м-м. Если бы ему нарочно хотелось навлечь на себя подозрения и дать нам веский повод предъявить обвинение, он вот именно так и поступил бы — взял и удрал. Любопытный факт. Больше вам ничего не известно? — пробурчал он, вращая маленькими глазками.
— Если вам еще что-то хочется знать, у меня имеется полная запись.
— Хочется. Кое-чего не хватает, сынок. Впрочем, меня интересует другое. Сожгите меня на костре, но я чувствую… Слушайте, вы точно больше ничего не заметили в доме Дартворта? Вспомните первое, что придет в голову.
— Мастерская, сэр, — ответил инспектор, озадаченный неприятной способностью Г.М. разгадывать самое непроницаемое выражение лиц партнеров по покеру. — Но вы не пожелали слушать о приспособлениях для спиритических трюков, поэтому я подумал…
— Не важно. Продолжайте. Я вас перебил потому, что у меня внезапно возникла идея.
— Мастерская в подвале, где он готовил оборудование для своих фокусов. Дартворт не прибегал к услугам специализированных фирм — слишком опасно, сэр. Сам все изготавливал, у него были очень умелые руки. Знаете… я тоже занимался подобными вещами… просто в качестве хобби… Там у него стоит электрический токарный станочек с необычайно тонким резцом, как бритвенное лезвие. Увидев легкий налет белой пудры, я призадумался, над чем он трудился в последний раз…
Рука Г.М. замерла, не донеся до рта рюмку.
— Еще какие-то расчеты на клочке бумаги, размеры в миллиметрах, каракули… Я особенно не присматривался. Вдобавок Дартворт очень успешно изготавливал живые маски. Дело несложное, я сам пробовал. Знаете, мажешь лицо вазелином, накладываешь расплавленный воск, а когда он затвердеет, снимаешь — не больно, разве что брови прихватит. Потом делаешь отливку, заполняя ее изнутри размоченной бумагой…
Я следил за Г.М. Если бы он в тот момент театрально кивнул, издал изумленное восклицание, то отклонился бы от своих непререкаемых правил. Нет, он хранил полнейшее спокойствие, лишь иногда посапывал. Затем сделал из рюмки долгий глоток, сбросил со стола ноги, жестом попросил инспектора продолжать и схватил листы бумаги с отчетом.
— …а еще, — неожиданно вставил Г.М., как бы продолжая дискуссию с самим собой, — крепкие благовония, вроде тех, которые были брошены в топку камина в каменном домике.
— Прошу прощения, сэр? — не понял Мастерс.
— Просто сижу размышляю, — ответил, щурясь на него, собеседник, крутя большими пальцами и многозначительно передернув плечами. — Целый день себя спрашивал, для чего понадобились ароматические курения. Теперь белая пудра… Признаюсь, я просто хвостатый дворовый котенок, — с тихим восхищением пробормотал Г.М. — Все думал, возможно ли что-нибудь подобное. Ха-ха-ха.
— Правильно, сэр. Вы подумали… — начал инспектор.
— Хо-хо-хо, — пророкотал Г.М. — Знаю, о чем вы подумали. И ты тоже, Кен. Снова читаю очередную байку о запертой комнате. Прочел целую кучу. Таинственный злодей изобретает смертельный газ, неизвестный науке, стоит за дверью, пускает его сквозь замочную скважину. Тот, кто находится в комнате, вдыхает, слетает с катушек, насмерть задыхается и всякое прочее. Ха-ха-ха. Ребята, я действительно где-то читал, как жертва, надышавшись во сне опьяняющим газом, оживилась, подпрыгнула и нечаянно напоролась па заостренный штырь люстры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78