Прерывисто вздохнув, он выпрямился и повернулся к Тори. При виде разорванного платья и слез, которые все еще заливали ее глаза, сердце его перевернулось. Он не мог найти слов, чтобы выразить свое сочувствие и раскаяние за тот ужас, что она вынесла. Безудержно резкий и жестокий с Дюком, он был невероятно нежен, когда помогал Тори освободиться от кляпа во рту и развязывал ей руки. Его заметно потряс вид ее разорванной одежды и ссадины на щеке. Чувства переполняли его, но они находились в таком сумбурном состоянии, что словами их было невозможно выразить.
Стараясь держать себя в руках, Дру протянул дрожащую руку к ссадинам на ее лице.
– Ты провела чертовски трудный денек, Чикаго, – прошептал он срывающимся от волнения голосом.
– Да уж, – согласилась она, стараясь не всхлипывать и заставляя себя растянуть губы в некое подобие улыбки.
Лицо его наконец смягчилось, и что-то, слабо похожее на улыбку, искривило губы. Дру нежно провел рукой по ее распухшим губам.
– Я знаю, тебе нелегко со мной пришлось последнюю пару месяцев, но я хочу, чтобы ты знала, что я…
Потрясение отразилось на его лице, когда Тори внезапно схватила пистолет, который лежал рядом с ней, и взвела курок. Инстинктивно он отклонился в сторону, когда дуло повернулось к его груди. Тори однажды чуть не разнесла ему голову из ружья, поэтому он отстранился, чтобы она не сделала этого еще раз. Дру не имел ни малейшего представления, какой бес вселился в нее сейчас, поэтому решил на всякий случай поостеречься и задавать вопросы потом.
Выстрел прогремел так близко от его головы, что у него чуть не лопнули барабанные перепонки. Вторая пуля отскочила рикошетом от металлической рамы кровати и попала в стену, рядом с головой Тори.
Обернувшись назад, Дру через плечо увидел, как левая рука Дюка беспомощно опустилась и его пистолет упал рядом с ним. Судя по всему, Дюк пришел в себя и схватил свой кольт, надеясь послать пулю в спину Дру. Если бы не быстрая реакция Тори, над Дру уже совсем скоро росли бы маргаритки.
– И у тебя была чертовская ночь, Монтана, – прошептала Тори, бросая пистолет, как будто это были горячие угли. Она смертельно побледнела. Мысль о том, что Дюк чуть было не расстрелял ее любимого у нее на глазах, заставила Тори затрепетать, как листок на ветру.
За двумя выстрелами последовал грохот шагов на крыльце. Через несколько секунд все братья Дру появились в дверях с кольтами, нацеленными в разных направлениях. Хотя Дру приказал братьям не вмешиваться, пока он не даст сигнала, но при звуках выстрелов они кинулись на помощь старшему брату, несмотря на его строгое приказание оставаться в стороне.
Все засыпали Дру вопросами, а он, ни на мгновение не отрывая взгляда от Тори, стянул с себя рубашку и прикрыл ее разорванное платье.
– Поедем домой, Чикаго, – прошептал он, поднимая ее своими сильными руками.
Домой! Если бы только Тори знала, где теперь ее дом! Она знала, что ей больше не место в Чикаго, среди праздных богачей и хвастливых дураков, как Хуберт. Но она вовсе не была уверена, что приживется в Монтане. Некоторые люди в силу непредвиденных обстоятельств или разных поворотов в их жизни просто не имеют места, которое могли бы назвать своим домом. Тори оказалась в такой же ситуации. Она была как перекати-поле, которому нигде нет места… кроме как под защитой Дру, в объятиях его мощных рук, но у нее не было уверенности, что он и в самом деле хочет, чтобы она в них находилась. Она была еще одним обязательством, которое он принял на себя, и он жалел ее из-за тех опасных испытаний, которые выпали на ее долю.
Хотя Тори была благодарна судьбе, спасшей ее от смерти, она знала, что не следует желать большего. Ей так хотелось найти себе место в жизни Дру, заслужить его любовь. Однако в глубине души Тори понимала, что в его глазах она навсегда останется женщиной, на которой он женился в силу обстоятельств.
Когда Дру вскочил в седло у нее за спиной и крепко прижал ее к себе, что-то внутри Тори умерло. Она знала, что он только потому так заботлив и внимателен, что сочувствует ей в ее несчастье. Дру предлагал не любовь, а сострадание.
Хотя ей было очень грустно, Тори сумела улыбнуться, когда Калеб и Эдгар бросились к ней навстречу, чтобы убедиться, что она жива и здорова после всего перенесенного. Они настояли, что будут сопровождать ее на ранчо, в то время как двое младших Салливанов погнали своих пленников в тюрьму.
Тори совершенно выбилась из сил к тому времени, как они спустились по извилистой горной дороге и приблизились к ранчо. Она, безусловно, была не в состоянии выдержать прием, который ожидал их в гостиной. Вонг подпрыгнул от радости, когда ее увидел, и все время радостно бормотал что-то по-китайски, но другие гости встретили их совсем иначе. Гвен и Хуберт накинулись на Дру, как только он вошел в дом, а двое мужчин, которых Тори никогда не видела раньше, выскочили вперед, чтобы взять ситуацию под свой контроль.
Длинный тощий человек, которому на вид было около сорока, решительно шагнул к ним с револьвером в руке. Позади него был другой, коренастый и усталый, с двумя револьверами в руках. К изумлению Тори, незнакомцы направили свои кольты на Дру.
– Дру Салливан, вы арестованы за похищение с целью получения выкупа, нанесение телесных повреждений и убийство Тайрона Уэбстера, – заявил Том Бейтс.
Тори резко вскинула голову и увидела, что Гвен и Хуберт самодовольно улыбаются.
– Не вижу ничего смешного, – нахмурился Калеб.
– И вы тоже арестованы, мистер Флемминг, – подключился Уильям Фогг. – Вас обвиняют в утаивании информации и в соучастии в похищении молодой леди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109