– Нам предстоит провести вместе около месяца, поэтому тебе придется отбросить лишнюю стыдливость. В диких краях маловато туалетов и ванных комнат, Чикаго. Ничего не поделаешь – привыкай обходиться без них.
– Мне кажется, мы и так уже не слишком стесняемся, – сказала она, сбрасывая свой грязный подвенечный наряд и поспешно натягивая брюки, сшитые, вероятно, для какого-то подростка. Штаны сильно обтягивали бедра, а вырез рубахи открывал грудь больше, чем требовали правила приличия. – Можете разевать рот при виде каждой встречной женщины, но меня вы вряд ли увидите в том виде, в каком бы вам хотелось.
– Моя дорогая Чикаго. Сомневаюсь, что у тебя есть что-то такое, чего бы я в своей жизни еще не видел, – продолжал он безжалостно. – К тому же мне совсем не хочется соблазнять тебя. – Тут он кривил душой. Тори очень привлекала его, но он скорее бы умер, чем признался в этом. – Мне нравятся опытные женщины. Ты же пока не имеешь представления о том, как доставлять удовольствие мужчине: мне слишком долго пришлось бы учить тебя науке страсти.
С ней никогда не разговаривали так грубо и неуважительно, с такой циничной откровенностью. Насмешливые замечания Дру разогрели ее темперамент, и она пробормотала несколько где-то слышанных ругательств, которые ей раз и навсегда запретили когда-либо повторять.
Тори пришло в голову, что раз уж Дру развязал ей руки, она получила прекрасную возможность для побега. Если она сумеет пробраться через кусты, Дру просто не сможет ее найти.
Недолго думая, Тори, словно пуля, бросилась через кустарник и нырнула в заросли молодого кедрача. Дру кинулся следом, проклиная себя за то, что доверился этой девице. Тори была так неопытна в обмане, что не прошло и минуты, как Дру схватил ее за ноги и вытащил из-под деревьев, не обращая внимания на сопротивление.
– Ты не сможешь от меня сбежать, Чикаго, так что не трать понапрасну время, – ворчал он, таща ее к лошадям. – Пытаясь от меня сбежать, ты переломала почти все ветки, встретившиеся на пути. Даже слепой, и тот нашел бы тебя. Боже мой, женщина, тебе еще многому предстоит учиться.
«Сколько же у него высокомерия!» – подумала она негодующе. Он невероятно самоуверен. Что ж, ей придется научиться всему и потом отплатить ему той же монетой! Недурно было бы перехитрить этого хитреца! Она узнает все, что известно ему, а кроме того, она знает то, о чем он не имеет понятия. Еще посмотрим, кто кого.
Улыбка появилась на губах Дру, когда он заметил, что поверх кожаной рубахи Тори все же надела жемчужное ожерелье. Дру никогда особенно не разбирался в моде, но жемчуг и кожаная одежда явно не вязались друг с другом.
– Чикаго, может быть, ты снимешь эти бусы? – Он протянул руку, чтобы сорвать их, но Тори прижала украшение к груди.
– Меня не волнует, насколько они подходят к этой одежде. Я их не сниму… никогда! – настаивала она.
Развеселившись из-за ее упрямства, Дру с интересом разглядывал нитку жемчуга.
– Даже если эти бусы не вяжутся с твоей одеждой, ты при желании сможешь их разорвать, и по жемчужинам я сумею тебя найти. Они сами приведут меня к тебе.
Прикосновение его руки заставило сердце Тори забиться сильнее. Но она не собиралась сдаваться только потому, что этот мерзавец столь привлекателен.
– Поверь мне, Монтана, меньше всего на свете я хочу встретить тебя вновь – если мне удастся от тебя сбежать, я буду ежегодно праздновать это событие, как день рождения. – Голос ее звучал уверенно, когда она произносила эти слова.
– Ты уверена в этом? – Он подошел ближе. – А мне женщины говорили, что я парень не промах и со мной приятно проводить время.
Голос его зазвучал тише, в нем появились искушающие нотки – он явно пытался сломать ее оборону. Тори отступила на шаг. Она не клюнет на его приманку после тех оскорблений, которые ей пришлось вынести, и, уж конечно, не дрогнет перед его обезоруживающими улыбками и чувственными интонациями.
– Мне показалось, что вы не хотели понапрасну тратить время, – напомнила она ему, бросая на него выразительный взгляд.
Дру со смешанным чувством наблюдал, как грациозная блондинка вновь, подобно улитке, прячется в свою раковину. «Ну и ладно», – подумал он. Теперь Тори была замкнута, сдержанна и недоступна для его насмешек.
Когда Дру подвел ей лошадь, Тори уставилась на длинноногое животное в немом оцепенении. Только она решила узнать все о «грубой жизни» – и вот перед ней первый вызов судьбы. Она ни разу не ездила верхом, а Дру уже придерживал стремена, чтобы она могла поудобнее усесться в седле. Да, без лестницы здесь, пожалуй, не обойтись! Но даже если ей удастся взобраться на спину лошади, не уронив своего достоинства, она совсем не знала, как ей править.
С губ Дру сорвался сдавленный стон, когда Тори безуспешно попыталась взобраться на кобылу.
– Лучше молчи, я сам догадаюсь: ты не только не умеешь плавать или есть что-либо, кроме французской стряпни, но и ездить на лошади. Черт побери, Чикаго, чему только тебя учили?
Тори восприняла этот вопрос, как удар кинжала в спину. Гордость ее была попрана сознанием своей полной беспомощности. Слезы отчаяния показались на глазах. Она не была плаксой, но в ее жизни отсутствовали и поводы для слез. Похититель так измучил ее, что она не смогла сдержаться, когда он в очередной раз стал ее высмеивать. Непрошеные слезы потоком хлынули по щекам: это окончательно смутило ее, и она разрыдалась.
Дру, увидев, как от горьких рыданий вздымается ее грудь под кожаной рубахой, взмолился:
– Только не разводи сырости, Чикаго.
Свой возглас он сопроводил энергичной встряской, от которой у нее голова откинулась назад, а волосы рассыпались по спине, как водопад из солнечных и лунных лучей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109