Одному Богу известно, сколько денег пришлось Катлерам потратить на операции и восстановительную физиотерапию, но в конце концов Элисса стала ходить без костылей. Несколько лет она постоянно ложилась то в одну, то в другую клинику, и в конце концов врачи сказали Джессике, что больше уже ничего нельзя сделать…
Натан припомнил едва заметное прихрамывание, придававшее походке Элиссы нечто неотразимо сексуальное. Это было тем поздним вечером, когда он впервые увидел ее у дверей городской квартиры в Оклахома-Сити. Тогда он приписал это чрезмерному количеству выпитого виски. Выходит, он опять поспешил с выводами.
– После той трагедии Джессика запретила Элиссе ездить на ранчо, мотивируя это тем, что Эли не в состоянии обеспечить безопасность собственной дочери, – продолжала свой рассказ Алтея. – Эли был тогда в таком горе, что не стал устраивать скандал и заново выяснять отношения. Он попросил только об одном – чтобы ему дали возможность время от времени приезжать в город и видеться с дочерью, разумеется, с ведома и разрешения Джессики. Конечно же, Джессика тут же отдала Элиссу в самую дорогую во всем городе закрытую школу для девочек и предупредила директрису, что Эли Ролинз может видеться с дочерью только с разрешения ее матери.
Слушая рассказ Алтеи, Натан постепенно начинал чувствовать себя последним дураком. Оказывается, его язвительные замечания отпугнули от него единственного человека, который мог действительно помочь ему осуществить последнюю волю Эли. Черт побери! Теперь добиться расположения Элиссы будет так же просто, как загасить адское пламя стаканом воды!
Выступив против Гила Ролинза, Верджила и Дениса Хамфри, Натан понимал, что ему понадобятся доверие и помощь Элиссы, и все же он обращался с ней как с ни на что не годной вертихвосткой. Теперь он горько сожалел о том, что наговорил ей много лишнего в тот вечер, когда вез на ранчо. Тогда, испытывая невыносимую боль утраты, он не удержался и выместил на девушке все свое раздражение.
– И все же я не понимаю, почему Элисса, уже будучи взрослой, так и не вернулась к отцу на ранчо, – задумчиво произнес Натан.
– Кто знает, к каким хитростям прибегала Джессика, чтобы удержать дочь подальше от родного отца. В тот злосчастный день, когда Эли нашел Элиссу на дне каньона и привез домой, она была в таком ужасном состоянии, что не могла толком объяснить, что с ней произошло. Возможно, они оба не хотели ворошить прошлое, вновь возвращаться к слишком болезненным для них обоих воспоминаниям. После того как все более или менее благополучно закончилось, Эли уже никогда не заговаривал о случившемся. Он просто хотел забыть о той трагедии раз и навсегда.
– Почему ты не рассказывала мне обо всем этом раньше? – спросил Хантер. – Это многое прояснило бы…
– Чувство собственной вины было таким тяжелым грузом для Эли, что он не хотел ни с кем обсуждать, что именно произошло в тот день с его дочерью, и мне запретил даже упоминать об этом…
Алтея выложила горячий омлет на тарелку и нахмурилась, когда Натан неожиданно встал из-за стола.
– Куда же ты? Разве ты не голоден?
Но Хантер уже не слушал ее, погруженный в собственные размышления. Значит, он привел Элиссу к тому месту, где двенадцать лет назад с ней случилось ужасное несчастье. И именно там она обнаружила место гибели отца. И мало того, он был с ней просто груб, вел себя вызывающе неуважительно с той самой минуты, когда увидел Элиссу у дверей ее городской квартиры. Как же теперь загладить свою вину? Нет, ему надо непременно увидеть ее, и как можно скорее!
– Нат? Куда ты? – раздался за его спиной голос Алтеи.
– Я скоро вернусь, – бросил он через плечо, убегая поспешно к себе в комнату, чтобы принять душ и переодеться.
Алтея расстроенно взглянула на Рики, который, умильно виляя хвостом, не спускал глаз с омлета и жадно облизывался. Пробормотав что-то неразборчивое насчет странного поведения Натана, Алтея поставила тарелку с омлетом на пол и позволила псу расправиться с ним.
Только добравшись до своей квартиры, Элисса с облегчением перевела дух. Здесь, в городе, она не так болезненно переживала случившееся, как на ранчо, где ее захлестнула лавина воспоминаний. Здесь ей не нужно было справляться с тяжелыми мыслями о том, что произошло с ней двенадцать лет назад, о том, как погиб ее отец… К тому же здесь она была в относительной безопасности от мужского обаяния Хантера.
Что же в этом ковбое привлекло ее внимание? Чтобы до конца разобраться с этим, ей нужно быть с собой предельно откровенной. Первое и самое очевидное, с чем нельзя было не согласиться, – ее физически влекло к этому сильному смуглому ковбою. Несмотря на всю свою подозрительность и недоверие к нему, она чувствовала, что ее отец не зря так любил своего помощника и во всем доверял ему. Впрочем, может быть, именно это безграничное доверие и привело отца к якобы случайному падению с обрыва? И почему она должна сомневаться в добрых намерениях дяди Гила, если тот на протяжении долгих лет был неизменным партнером отца по товариществу?
Бросив чемодан с вещами у двери, Элисса принялась энергично массировать себе виски. После этого безумного дня у нее страшно разболелась голова. Теперь ей хотелось одного – как следует отмокнуть в ванне-джакузи и впасть в месячную спячку.
– Элли! Ты вернулась!
Из ванной комнаты появилась Валери. На голове у нее красовался огромный тюрбан из большого махрового полотенца, широкий банный халат ничуть не портил ее аккуратную фигурку. Заметив непривычный наряд Элиссы, состоявший из потертых джинсов и фланелевой клетчатой рубашки, она остановилась в недоумении:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133