– Эли повсюду возил ее с собой, хотя мать была против этого. Джессика хотела, чтобы Элисса выросла не сельской девчонкой, а настоящей городской леди, изысканной и нарядной. Самое умное, что Эли сделал за свою жизнь, так это развод с этой женщиной. Жаль только, что после развода Элисса осталась с матерью.
Вытянув перед собой длинные ноги, Натан сидел, глядя на широкую спину Алтеи. Ее слова напомнили ему об обвинениях Элиссы в том, что он совершенно не знает ее прошлого. Но тогда ему и в голову не могло прийти, что рассказ о несчастном детстве Элиссы сможет как-то изменить его уже сложившееся нелестное мнение о ней.
Он вовсе не собирался сочувствовать этой вертихвостке, которая обращалась с родным отцом словно со случайным знакомым. Однако теперь в Хантере проснулось любопытство. Ему хотелось как можно больше узнать о прошлом Элиссы.
– После того развода Эли потерял дочь, свою маленькую Элиссу, – продолжала рассказывать экономка.
– Что значит потерял? – переспросил Хантер, выпрямляясь в своем кресле.
– Разве Эли никогда не рассказывал тебе об этом? – удивилась Алтея, искоса глянув на широкоплечего ковбоя, и принялась доставать из холодильника все необходимое для приготовления омлета.
Натан отрицательно покачал головой.
– В те дни мне приходилось слышать немало перебранок между хозяином и хозяйкой, – грустно улыбнулась Алтея. – Джессика все время плакала, что ей приходится жить в такой дыре, вдали от цивилизации, на каком-то полудиком ранчо. Ей хотелось путешествовать, повидать мир, но у Эли были вполне определенные обязательства перед его братом Гилом, с которым они совместно вели хозяйство на ранчо. Они основали товарищество. И вот в одном из своих путешествий Джессика повстречала этого Катлера. Должно быть, они неплохо провели время… Когда через несколько месяцев она потребовала у Эли развода, он согласился, но при условии, что Элисса останется жить с ним.
– Наверное, Элисса хотела уехать с матерью, – предположил Натан и, прежде чем приняться за кофе, ласково потрепал верного Рики по загривку.
– Насколько я помню, девочку никто даже не спрашивал, чего она хочет, но я уверена, что Элисса предпочла бы остаться с отцом на ранчо. Однако Джессика отлично знала, как поставить на своем. В обмен на согласие Эли на официальное удочерение Катлером Элиссы она твердо пообещала, что не станет требовать от бывшего мужа алиментов или раздела его половины ранчо. Она прекрасно знала, как Эли им дорожил…
Рука Натана, державшая кружку с кофе, замерла на полпути ко рту.
– Да, милая женщина… – пробормотал он.
– По мне, так самая настоящая сука! – не удержалась Алтея. – Для нее важнее всего было положение в обществе. Ей казалось недостаточным быть замужем за владельцем большого ранчо. Ей хотелось жить в городе и вести светский образ жизни. Все это мог обеспечить ей Даниэль Катлер. Джессика всегда нравилась мужчинам и всегда пользовалась этим в своих целях. Ей хотелось вырастить дочь по собственному образу и подобию. Эли был готов скорее умереть, чем отдать ей дочь, но Гилу удалось убедить брата, что в противном случае Джессика сумеет разорить их ранчо и навсегда развалить с таким трудом созданное товарищество.
Алтея нахмурилась и, помолчав, продолжала:
– Знаешь, я так и не поняла, почему тогда Гил встал на сторону Джессики. Должно быть, в нем заговорила жадность… Ну, как бы там ни было, он, он один убедил Эли ради сохранения ранчо и семейных традиций не противиться официальному удочерению Элиссы Катлером.
Раздумывая над услышанным, Натан машинально прихлебывал кофе.
– Значит, после развода Элиссе было запрещено бывать у отца на ранчо?
– Нет, Джессика, скрипя зубами, все же соизволила разрешить своей маленькой принцессе ежегодно проводить три летние недели у отца на ранчо при условии, что Эли не будет спускать с нее глаз. Это было единственное обязательное условие Джессики, поэтому, когда Элисса в свой пятнадцатый день рождения получила страшную травму во время верховой прогулки, ее мать была просто вне себя от бешенства. Именно тогда она добилась для Эли запрещения видеть свою дочь, даже во время ее долгого лечения в разных больницах. Тот давний несчастный случай очень похож на трагедию, в которой погиб сам Эли…
В этом месте Алтея вздрогнула и замолчала.
Поставив на стол кружку, Натан уставился на экономку. Ему казалось, он догадывается, что хотела сказать этим Алтея. Он собственными глазами видел изуродованное тело Эли. Если бы он чудом остался в живых, хирургам понадобилось бы немало многочасовых операций, чтобы собрать по кусочкам и сшить его покалеченное тело.
Внезапно Натан почувствовал, что вовсе не голоден. Его затошнило при одной мысли о том, какой ужас и боль должен испытывать человек, кубарем катящийся вниз по крутому, усыпанному острыми камнями склону каньона…
Хорош же он! Набросился на Элиссу словно цепной пес, даже не догадываясь, что ей самой довелось испытать нечто похожее на несчастный случай, унесший жизнь ее отца. Надо было сначала расспросить о несчастье, прежде чем выносить столь жестокий приговор!
– Неужели Элисса… – он похолодел от внезапной догадки, – неужели она упала в том самом месте, где погиб Эли?
– Почти, – объяснила Алтея. – Только с другой, западной стороны.
В памяти Натана тут же всплыло воспоминание о том, как Элисса остановила своего мерина на краю западного склона каньона, а потом понеслась вперед, словно за ней гнались черти. Господи! Он привел ее как раз в то место, где ей меньше всего хотелось побывать еще раз!
– В определенном смысле Элиссе повезло, что лошадь не свалилась вместе с ней, но острые камни глубоко изранили ей левую руку и бедро, словно она упала на острые копья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133