Но он умел хорошо скрывать свои чувства.— Виктория для меня все! — умоляюще говорил Калеб, не сводя карих глаз с загорелого лица Дру. — Я просто хочу увидеть ее, убедиться в том, что она счастлива. Разве это так много — ведь я был лишен возможности видеть ее в течение последних десяти лет! Я оплачу все расходы! — В качестве последнего аргумента Калеб развернул неподписанную телеграмму, которую комкал в руке, и устало улыбнулся:— Может быть, это повлияет на твое решение. Погляди, кого подыскала моя бывшая жена в мужья нашей дочери…Дру прочел телеграмму и нахмурился при виде имени жениха. Надо же — тот самый человек, который надул его при продаже скота, — высокомерный денежный мешок, которому принадлежал огромный скотный двор рядом с железнодорожными складами! Дру ненавидел тупого, наглого Хуберта Каррингтона Фрезье-младшего до сих пор. Мысль о том, что дочь Калеба выйдет замуж за этого мошенника, омрачила его настроение.Калеб, не отрываясь, глядел на Дру, безмолвно призывая того согласиться. Он был суров и в то же время объят отчаянием.— Но ты же понимаешь, что если я выкраду Викторию, то твоя бывшая жена начнет преследовать тебя, — проворчал Дру.Слабая усмешка тронула губы Калеба. Она становилась все шире и наконец стала похожа на улыбку самого дьявола.— В том-то и дело. У меня в запасе несколько словечек, припасенных для этой особы, и я хочу швырнуть их ей в лицо здесь, в гостиной моего роскошного отеля. Я очень давно жду того момента, когда смогу сказать ей все, что о ней думаю. А сначала я посмотрю, как ей понравится, когда у нее отнимут дочь. Пусть теперь она побудет в моей шкуре.Дру встал с кресла, расправил широкие плечи и прошел по комнате, чтобы плеснуть в бокал бренди. Эта “охота на гусей” была ему смешна. Но он был готов в ней участвовать — ради Калеба. Слабостью Дру была жалость к бездомным собакам и любовь к безнадежным делам. Хотя он был предан своей семье и друзьям, но женщинам пока не удавалось использовать эту черту его характера. Дру хорошо знал, что большинство женщин в этой части страны сделают и скажут что угодно, лишь бы присосаться к богатому мужчине, нажившему состояние на добыче золота. Его отношения с женским полом до сих пор были неглубокими и недолгими, никакие узы его ни с кем не связывали. Свое сердце он хранил для братьев и для Калеба.— Эта женщина лишила меня дочери и, вероятно, настроила ее против меня. Тори даже не отвечает на мои письма, — пробормотал Калеб. — Пожалуйста, Дру. Я умоляю тебя! Я хочу рассказать дочери свою часть истории. Нет сомнений, что Гвен забила голову Тори ложью, просто чтобы обелить себя. Я не хочу уйти в могилу, презираемый собственной дочерью…Сентиментальный тон Калеба задел в сердце Дру самые чувствительные струны. То, что они обсуждали, было — куда ни кинь — самым обыкновенным похищением, но в свете случившегося с Калебом это не выглядело преступлением. И, Боже правый, если Калеб хочет увидеть свою дочь, он ее увидит!— Хорошо, друг. Я привезу Викторию, если это для тебя так важно…Калеб неожиданно выхватил бокал с бренди из рук Дру и сунул взамен несколько увесистых золотых слитков.— У тебя нет времени для болтовни. Ты должен лететь, а не идти! Надеюсь, что ты попадешь в Чикаго раньше, чем Тори выйдет замуж.Калеб подтолкнул Дру к двери, а тот, взвешивая слитки на ладони, поглядывал на Калеба:— А что делать, если я опоздаю и свадьба уже будет сыграна?— В любом случае привези Тори ко мне, — требовательно произнес Калеб. — Я хочу провести хоть немного времени со своей дочерью. Это мой последний шанс. — Он постоял рядом с открытой дверью. — И еще одно, Дру. Может быть, Тори попросит тебя рассказать о том, как живут люди в этих диких краях.Просвети ее на сей счет… Вдруг моя маленькая девочка захочет жить в Монтане и поймет, что это не такое уж плохое место…Дру вытаращил глаза. Боже, во что это он вляпался? * * * Часом позже Дру вновь задался вопросом: зачем он согласился на эту непредвиденную безумную поездку?Вонг счел своим долгом сопровождать его. Китаец с трудом держался на лошади, пока они мчались во весь опор на север, чтобы поспеть на пароход, идущий вниз по Миссури. Вонг был отличным поваром и слугой, но едва ли он был хорошим наездником. Однако он настоял на том, чтобы ехать вместе с Дру.Чикаго? Боже всесильный, казалось, это иной континент, находящийся где-то на другом конце света. Да и ради чего он так спешил? Тори Флемминг-Кассиди была, вероятнее всего, взбалмошной юной особой, которая вряд ли сочтет заманчивым путешествие на Запад ради свидания с отцом после десятилетней разлуки. Гвендолин, безусловно, воспитала дочь по своему подобию.Дру заранее представлял себе, как станет визжать и отбиваться Виктория, лишившись привычной роскоши. Да, это то, что ему нужно: испорченная, избалованная девица и мало приспособленный к диким краям Вонг, страдающий от всех болезней, известных медицине.Боже всесильный! Какими же долгими будут эти два месяца, думал Дру, оставляя позади горы Монтаны. Ему уже хотелось снова очутиться дома! Глава 2 Виктория Флемминг-Кассиди стояла перед большим зеркалом, любуясь своим отражением, выслушивая охи и ахи матери и горничной по поводу великолепного кружевного свадебного платья. Изящная девушка ростом пять футов четыре дюйма стояла неподвижно, словно статуя, пока горничная расчесывала и укладывала ее длинные, до пояса, волосы в модную прическу.Красивое лицо Тори выражало полное безразличие. “Если это самый счастливый день в моей жизни, то он оставляет желать много лучшего”, — думала она. Мать сосватала ее с богачом, но Тори все откладывала и откладывала дату свадьбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108