Какое-то время Люсьен напряженно смотрел ей вслед. Неизвестно откуда у него возникло твердое ощущение, что жизнь в очередной раз готова круто повернуться и ничего хорошего этот поворот ему не сулит. Чувство покоя таяло с каждой минутой. О Господи, она на прощание едва взглянула на него! И это какое-то непонятное выражение, промелькнувшее в ее зеленых глазах…
Люсьену казалось, будто он стоит на зыбком песке и земля каждое мгновение готова разверзнуться, чтобы поглотить его. Позднее, поднявшись на капитанский мостик и глядя на исчезающие за горизонтом шпили монастыря Святого Михаила, он с сожалением подумал о том, насколько же коротка дорога от рая до распахнутых врат ада.
* * *
Встретившись на большом балу в Чарлстоне с доктором Торли, Микаэла заставила себя улыбнуться. На вопрос о здоровье она ответила, что у нее все в полном порядке: ссадины зажили, шрамы затянулись. Но душа ее продолжала болеть.
Последние несколько дней ей вновь и вновь являлась девочка, разгуливающая по смутно знакомым местам, а порой, в самые неподходящие моменты, перед ней возникали и иные лица. Откуда они? Может, это родственники? Но о ее семье и детских годах, похоже, никто ничего не знал. Тогда каким образом она очутилась в Чарлстоне?
— Как насчет того, чтобы потанцевать, мадам? — подойдя и поклонившись, спросил у нее Вэнс.
Микаэла перевела взгляд на молодого человека и отчего-то подумала: сейчас на этом месте должен стоять Люсьен. Она до сих пор никак не могла заставить себя поинтересоваться тем, что ее так тревожило.
— Вэнс, можно задать вам один нескромный вопрос? — медленно кружась под звуки вальса, наконец отважилась спросить Микаэла.
— Ну разумеется!
Для храбрости она набрала побольше воздуха в легкие.
— У нас с вами был роман?
От изумления Вэнс сбился с ритма и едва не наступил ей на ногу.
— Что вы сказали?
— Не было ли у нас с вами…
— Да слышу, слышу. Но разве можно задавать такие вопросы здесь, где у всех ушки на макушке. — Негромко проговорив эти слова, Вэнс увлек Микаэлу в сторону от танцующих. — Если вы не придержите язычок, сплетен не оберешься — вспыхнут, как пожар.
— Ну так все-таки, было или не было? — настойчиво повторила Микаэла.
— А вам хотелось бы? — прищурился Вэнс. Микаэла кинула на него уничтожающий взгляд:
— Разумеется, нет. Просто мне надо знать все, что случилось в недавнем прошлом. И если не у нас с вами, то, может, с кем-нибудь другим? — Она настороженно огляделась, словно пытаясь рассмотреть среди гостей кого-то, с кем у нее могли быть шашни за спиной Люсьена. — Я до сих пор не могу понять: почему мой муж так странно посмотрел на меня, когда я в шутку сказала, что, пока он будет в Бостоне, всегда найдется кому меня развлечь? И почему никто здесь не знает, как и где я провела детство? У меня что, есть семья в Новом Орлеане? Откуда эти смутные образы? Как зовут тех, чьи лица вновь и вновь мелькают передо мной? Вэнс, расскажите мне то, что знаете, — умоляюще проговорила Микаэла, — и не бойтесь огорчить меня. Мне просто необходимо знать все, иначе я с ума сойду!
Вэнс видел муку в ее глазах, ту муку, на которую Люсьен не хотел обращать внимания. Неужели он не понимает, насколько жестоко скрывать от жены правду? Так она и впрямь с ума может сойти!
Прихватив пару бокалов пунша, Вэнс знаком велел Микаэле следовать за ним на галерею, где можно было поговорить наедине. Заставив ее выпить целый бокал, он сразу передал ей второй.
— Боже, неужели все так скверно? — испуганно спросила она.
— Это вы сами решите. Вот, выпейте-ка еще — это успокаивает нервы, а потом я расскажу все, что мне известно.
Собираясь с мыслями, Вэнс никак не мог решить, с чего же лучше начать. Теперь ему стало понятно, почему Люсьену так трудно было сказать правду. Откуда бы ни начинать, по дороге все равно встретятся ухабы. Нервно меряя шагами галерею, Вэнс отбрасывал один вариант за другим.
— Господь милосердный! — прошептала Микаэла. — Неужели у меня были романы чуть не со всеми, кто здесь собрался? Что же я тогда за женщина?
— Да нет же, дело не в этом, — расстроенно проговорил Вэнс. — Романов не было вообще ни с кем. Не скажу, что брачную клятву вы давали с охотой, но верность ей сохраняете.
— То есть вы хотите сказать, что я вышла за Люсьена против воли? — заморгала Микаэла. — Но почему? Я ведь люблю его.
В конце концов Вэнс решил, что лучше рассказать ей все, шаг за шагом.
— Мы с Люсьеном впервые увидели вас на корабле: вы тайком пробрались на него во время бунта против испанцев, чтобы убежать из Нового Орлеана. Недавно я вернулся из Вест-Индии, где узнал, что пока дон Антонио де Уллоа вместе с членами Высшего совета ожидает на Кубе приказа короля Карла, в Луизиане командует другой испанский губернатор со своими помощниками.
Вэнс помолчал в надежде, что Микаэла что-нибудь вспомнит, но она по-прежнему непонимающе смотрела на него.
— Неужели вы все забыли, Микаэла, даже то, почему покинули Новый Орлеан? Может, вы каким-нибудь образом были втянуты в бунт? Если же, наоборот, вы были близки с кем-нибудь из членов Высшего совета, тогда вам пришлось бежать от гнева толпы.
Микаэла вскинула руки, словно защищаясь:
— О бунте я ничего не помню. Можете меня хоть на медленном огне поджаривать, все равно не знаю, отчего я пустилась в бега. Единственный способ восстановить все — вернуться туда, вдруг кто-нибудь меня узнает и поможет выяснить истину…
— Отличная идея, — согласился Вэнс.
— Так вы отвезете меня?
— Э-э… Может, мы лучше предоставим это Люсьену?
— Но он вернется только через неделю, а я хочу отплыть уже завтра.
— Завтра?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83