Боль ушла, уступив место тем ощущениям, которые одолевали ее раньше, что-то горячее и пульсирующее толчками двигалось внутри ее. А затем вдруг опять пришла эта бешеная дрожь, сотрясавшая ее и прежде, и она раскрылась как лепестки цветка, тянущегося навстречу солнцу. Не в силах совладать с нахлынувшим восторгом, Иден вонзила ногти в бугры мышц на спине Себастьяна. Она не могла дышать! Она умирала! О Боже, она и не предполагала, что страсть может быть такой! Тело Себастьяна сотрясла последняя судорога, и Иден, полная торжества и умиротворения, прижала его к себе. Но тут же ее постигла беспокойная мысль: она ничем не одарила Себастьяна, а только эгоистично смаковала удовольствие! Она обманула его ожидания, разочаровала его — Иден была в этом абсолютно уверена.
— Себастьян? — шепнула она, уткнувшись в его мускулистую грудь.
— Что, Иден? — Он никак не мог отдышаться.
— Я не потрогала тебя. Прости. Я забыла.
— Ты хочешь сказать, что я заставил тебя забыть? — Невидимая в темноте улыбка растянула его губы.
— Нет, — поспешно возразила Иден, — я вовсе не виню тебя за это.
— Полагаю, для этого нет оснований, — ответил он, давясь от смеха, — но не волнуйся: ты сможешь потрогать меня позже.
— То есть мы позже снова проделаем это? — Она обратила к нему лицо, и белки ее глаз блеснули при вспышке молнии. — Думаешь, это будет правильно?
Себастьян умиленно усмехнулся. Неудивительно, что он не получал такого удовольствия в объятиях других женщин. Он никогда не занимался любовью с ангелом, к тому же озабоченным своим невыполнением обязанностей в этом деле. Себастьяну се участия вполне хватило. Ему не на что было жаловаться.
— Конечно, мы еще займемся этим. — Он запечатлел поцелуй на ее губах. — Это просто необходимо.
— Правда?
— Для страсти нужна практика, и тебе еще многому нужно учиться, — ответил он, стараясь сохранить серьезность.
— Да? О, конечно! Ты же разбираешься в таких вещах, ведь ты специалист. Уверена, я вела бы себя гораздо лучше, если…
— Иден, ты все делала чудесно, — успокоил он од ее. — Более того, ты была просто великолепна.
— Спасибо, но я вообще ничего не делала…
Прижавшись губами к ее губам, Себастьян упивался сладостью невинности и добросердечия, столь характерной для Иден. Благодаря ее наивности он чувствовал себя так, словно и с ним все происходило в первый раз. Себастьян поклялся себе, что, пока жив, не забудет эту ночь. В его объятиях Иден стала женщиной, он чувствовал ее трепет и тягу к нему и понял, что не знал огня, подобного этому ангельскому…
Тут его тело, вспомнив о полученном наслаждении, напряглось, его губы скользнули к затвердевшим бутонам сосков, и его мужское естество вновь налилось силой.
— О Боже, — удивленно выдохнула она: внутри ее происходило что-то странное.
Знакомый огонь снова охватил ее, и Иден, поймав ритм, мгновенно подчинилась Себастьяну. На этот раз она знала, что се ожидает, и всеми мыслями, телом и душой тянулась к этой недосягаемой вершине, тоску по которой пробудил в ней Себастьян. Мерно, все быстрее и быстрее, они совершали свое восхождение, и мир вокруг нее покачнулся, завертелся и унес ее в небытие.
— Себастьян? — чуть обретя голос, прошептала Иден.
— Что теперь, дорогая? — У негр не хватало сил, даже чтобы поднять голову, щедрость Иден заставила его выложиться до конца.
— Я опять забыла тебя потрогать. Мне правда очень стыдно.
— Мы займемся этим позже, — усмехнулся Себастьян, подумав, что ни одна женщина так полно не удовлетворяла его — и не смешила.
Иден, доверчиво прильнув к Себастьяну, погрузилась в сон. Он нежно поцеловал ее в лоб, закрыл глаза и последовал за ней в волшебную страну грез, успев удивиться, какой покой приносит человеку близость с ангелом.
Многие годы Себастьян не спал так крепко.
Едва солнце заглянуло в комнату, Иден мгновенно проснулась — с пульсацией в висках, тяжестью в желудке и болью между бедрами. Она пошевелилась, но неприятные ощущения не исчезали, а, наоборот, становились все сильнее по мере того, как она переходила от сна к бодрствованию. Почувствовав что-то теплое рядом с собой, Иден блаженно потянулась, в мозгу стали всплывать смутные воспоминания о ночи… и, словно получив удар в лоб, она в ужасе замерла. Боже правый, в панике подумала она и открыла глаза: рядом с ней лежал довольно улыбающийся Себастьян.
Уже очень давно он не просыпался с улыбкой. Обычно утро у него начиналось с решения всяческих проблем, но сейчас его тревожило только одно — как отнесется Иден к случившемуся. Он увидел, что ее лицо густо покраснело, и забеспокоился, не началась ли у нее лихорадка.
— Доброе утро, — в замешательстве пролепетала она.
— Доброе утро. — Он выразительно посмотрел на окно. — Кто-то раздвинул шторы еще на рассвете. Зачем ты это сделала?
— Давняя привычка, — уклончиво ответила Иден, чуть отодвигаясь к краю кровати.
— Давняя привычка, вызванная чем?
— Просто люблю свет, — пожала она голыми плечами. Интересно, подумала Иден, кто из них должен подняться первым? Неужели, придется встать совершенно голой? Лежать обнаженной в объятиях Себастьяна в темноте — это совсем другое, но при свете белого дня?
— Иден, по поводу прошедшей ночи… — заговорил Себастьян у нее за спиной.
Она сглотнула, откашлялась и плотнее завернулась в простыню. Что она могла сказать ему, после того как поддалась тайному желанию, не дававшему ей покоя с самой первой их встречи?
— Ты жалеешь? — Протянув руку, он провел указательным пальцем по изгибу ее шеи.
— Да. А ты? — Иден замерла в предвкушении ответа.
— Гм-м… нет. — Себастьян постарался кашлем замаскировать смешок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95