– Кейл! – закричала она в смертельном страхе.
Трясущимися руками она провела по бледному лицу, на котором было столько раздувшихся шишек и запекшейся крови, что его было трудно узнать. Только после этого она заметила записку, прикрепленную к его шее веревкой. Мики прочла вслух каждое слово.
«В следующий раз это будешь ты. И это будет, если ты не оставишь этот участок...»
Истерически рыдая, Мики приволокла безжизненное тело в палатку. Она не смогла поднять его на кровать и опустила на тюфяк, а потом отправилась к реке, чтобы набрать воды и промыть многочисленные раны. Пробираясь сквозь кусты, она нещадно кляла себя за то, что так плохо думала о Кейле. Он попал в перекрестный огонь в ее борьбе с Морганом Хагерти и Джозефом Ричардсом. Они использовали его как угрозу, чтобы заставить покинуть ее землю. И если Моргана не остановить, она будет так же жестоко избита. Черт бы его побрал! Морган заплатит за это, поклялась она, пытаясь сдержать рыдания.
Когда Мики вернулась и принялась оказывать первую помощь, то обнаружила, что порезы и шрамы покрывают все тело Кейла. Кожа на его теле была содрана, словно его протащили на веревке за лошадью. На горле были видны следы от веревки – как и на руках. А одежду можно смело выбрасывать – починить ее невозможно.
Если Кейл выживет, то он будет ее ненавидеть за то, что оказался втянутым в такое опасное дело, решила Мики. Кейл пострадал совершенно незаслуженно. Он бы продал эту землю. Но она с ее упрямством и решимостью непреклонно отвергала любые предложения. Это ее следовало бы избить и протащить по прерии, а не Кейла!
Намазав следы от веревок целительным снадобьем и перевязав раны Кейла, Мики совершенно лишилась сил. Ночью она несколько раз просыпалась от крика – но кричала она сама. Кейл неподвижно лежал на полу, как перебинтованная египетская мумия.
Если бы ее поцелуи могли вернуть его к жизни, Мики поцеловала бы его сотни раз. Но поцелуи жизнь вернуть не в состоянии, а горячие молитвы не способны восстановить здоровье.
Если Кейл умрет от ран, Мики решила выследить Моргана и пристрелить. Если он прибегает к подобным методам, нет причин жалеть его самого. Без сомнения, этих людей нанял он, чтобы они избили Кейла до полусмерти. Морган мстил Кейлу, когда-то одержавшему над ним верх в драке. Морган также использовал Кейла, чтобы пригрозить Мики и заставить ее продать свою собственность.
Может, именно об этом говорил Кейл, когда предупреждал, что гонка за землей перейдет в погоню за наживой и породит множество козней? Боже, как она сможет пережить свою вину перед Кейлом? Он никогда ее не простит.
Глава 23
От обильных дождей река Канейдиан разлилась и превратила прерию Оклахомы в болото.
Кейл с трудом приходил в себя, выбираясь из темных, наполненных кошмарами глубин. Он был уверен, что умер, и ему было странно, что к нему никто не является сообщить, куда он попал – в ад или в рай. Определенно в ад, решил Кейл, когда сделал попытку пошевелиться. Его кожа горела, а в мышцах не было сил. Очевидно, его поджарили на сковородке для грешников.
Когда ему удал ось разлепить распухшие веки, мир оказался черным, как смола. Да, должно быть, он мертв, решил Кейл. До него не доносилось ни звука. Воздух в легких был густым, как желе. Вдруг полыхнула ослепительная вспышка, а за ней последовал раскатистый звук грома. Боже правый, видимо, в аду ему предстоит мука от молний, грома и огня. Придется держать ответ за все грехи, что он совершил, – а возможно, и за те, которых не совершал. Он еще раз попробовал пошевелиться, но его тут же пронзила невыносимая боль, и Кейл потерял сознание.
Прошло несколько часов, и даже через распухшие веки Кейл стал ощущать яркий свет. С трудом он разлепил глаза и увидел ангельское лицо, обрамленное солнечными лучами. Боже, только не это, подумал Кейл. Даже в аду с его бурями и огнем он продолжает думать о Мики. За какой же непрощаемый грех этот образ будет терзать его и после смерти? Он не вел себя при жизни настолько плохо... Или вел?
– Кейл, ты меня слышишь? – мягко спросила Мики.
– Я мертв? – спросил Кейл голосом, который показался ему чужим.
На ее лице были написаны горечь и участие. Но когда Кейл задал свой недоуменный вопрос, на губах Мики мелькнула улыбка.
– Нет, я не позволю тебе умереть. Я съездила в Эль-Рино и привезла доктора. Он считает, что у тебя сломана рука.
Кейл горько рассмеялся.
– Ты уверена, что у меня есть руки? Я их не чувствую.
Мики чуть покраснела. На Кейле было множество порезов и царапин, и она обмотала его бинтами, так что он превратился в огромный кокон. Его сломанную, сильно раздувшуюся руку она примотала к груди. Пришлось применить все знания снадобий и мазей, которым она научилась в Озарке. Но на второй день она решила съездить за доктором, который бы вправил руку. Эту операцию нужно было сделать как можно скорее: она прошла бы безболезненно, пока Кейл был без сознания.
Когда доктор подошел к тюфяку, на котором лежал его пациент, Мики опустилась на колени, чтобы осторожно поцеловать раздувшиеся губы Кейла.
– Извини, Кейл, – сдавленно произнесла она. – Это моя вина.
Кейл удивленно нахмурился и тут же почувствовал, что мускулы его лица едва его слушаются, а само лицо состоит из раздувшихся шишек.
– Что случилось? Последнее, что я помню, – я иду за корзинкой для ленча.
Так он не собирался ее покинуть? Ей захотелось обнять Кейла за эти слова, но она не осмелилась. При том состоянии, в котором он был, это могло лишить его остатков жизни.
– Должно быть, тебя поколотили твои враги, – предположила Мики. – После того как я вернулась домой с вечеринки, думая, что ты бросил меня, не попрощавшись, четыре человека появились в лагере, чтобы перевернуть здесь все вверх дном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122