– А что с ней сделается? Разве что она… слегка поправилась.
– Ей полнота к лицу… Я правильно говорю, Сережа? – Она ущипнула Сапрыкина за ухо.
Настроение у нее было прекрасное. Она была счастлива, что наконец-то вернулась домой. Хотя и в Лондоне она провела совершенно восхитительные две недели. Первую половину месяца она путешествовала по старой Англии, много ходила пешком, наслаждаясь местной природой и видом увитых зеленью и цветами особнячков, питалась исключительно в пабах, где перепробовала все сорта пива и познакомилась с местной кухней. Но остановив свой выбор на свиных колбасках с тушеной капустой, тоже стала прибавлять в весе. И лишь вернувшись в Лондон, который встретил ее дождем и холодом, она вновь обрела форму, совершая долгие путешествия по столичным достопримечательностям. Конечно, как и каждую женщину, ее поразила Оксфорд-стрит, самая известная торговая улица города, протянувшаяся на целую милю от Мраморной арки до Тоттенгам-роуд. Купив себе на Риджент-стрит два платья, она вернулась туда на следующий день, чтобы выбрать костюм для Логинова. И вот перед самым отъездом на Пиккадилли, где она оказалась после того, как потратила целых сто фунтов в торговом центре «Трокадеро» на подарки, она, отдыхая в небольшом ресторанчике и поглощая в невероятном количестве рыбные деликатесы, и познакомилась с Гарри Робинсоном – солдатом конного караула с Хорс-Гардз, подразделения «Блюз-энд-Ройлз» – и чуть было не наделала глупостей, согласившись провести с ним вечер. Сначала все было, как в хорошей мелодраме: Гарри вызвался сопровождать ее по Лондону, рассказывая на ломаном русском (его отец был русским и держал лавку на Бервик-стрит, что в районе Сохо, мать была ирландкой) об интерьере Вестминстерского аббатства и о шедеврах Национальной галереи, но ближе к вечеру, когда они, уставшие, пришли в ее гостиничный номер, набросился на нее и чуть не прокусил ей губу.
Пришлось с ним расстаться. Причем без сожаления. Хотя ей понравился его здоровый цвет лица, добрые карие глаза и светлые кудри, до которых ее так и тянуло дотронуться. Но очевидно, его предки со стороны русского отца, помимо румянца и карих глаз, наградили его наследственной грубостью и хамством, как иначе можно было назвать его совершенно дикий поступок. Она бы и так согласилась провести с ним время, если бы он вел себя как-то иначе. Нежнее, что ли. Тем более что она в принципе была готова к этому…
– Все, приехали. – Сапрыкин взглянул на обнимающуюся на заднем сиденье парочку и улыбнулся. – Если хотите, я могу оставить вас и здесь…
– Нет-нет, – рассмеялась Наталия, приводя в порядок одежду и приглаживая растрепавшиеся волосы. – Идем… Мне кажется, что я не была дома целую вечность… Кроме того, мне не терпится показать вам подарки… Если бы вы только видели этот универмаг «Хэрродз»!
– А я-то думал, что ты будешь нам рассказывать про собор Святого Павла…
– Вы, мужчины, просто невыносимы… Все лондонские достопримечательности я изучила по альбомам еще до поездки, и представьте себе – все совпадает: и архитектура, и стиль… Но магазины – это просто чудо…
Они уже входили в подъезд, как вдруг Наталия заметила в нескольких метрах от себя промелькнувшую темную фигуру. Она резко обернулась и встретилась взглядом с прозрачными зелеными глазами: он сдержал свое обещание и все же встретил ее, хотя она и предупреждала его… Она поразилась: как же так, на улице ночь, а его глаза такие же прозрачные и зеленые, как при дневном свете. Глаза, как драгоценные камни, как изумруды…
– Добрый вечер, – услышала она и, покраснев, лишь ограничилась кивком головы. Парень, который только что прошел мимо них, сделал вид, что оказался здесь случайно. А ведь он преследовал Наталию почти месяц.
Они познакомились в банке, где Наталия меняла доллары. Красивый мальчик нахально рассматривал ее в тот момент, когда она как раз пересчитывала деньги. А потом он увязался за ней и ходил почти весь день – куда она, туда и он. Толкая впереди себя корзинку в магазине, куда Наталия забежала, чтобы купить фруктов, она, увидев маячившего возле кассы паренька, поняла, что настало время объясниться. Он мог преследовать ее по двум причинам: у него было к ней дело или же она понравилась ему просто как женщина. Она бы предпочла первое. Тем более что, судя по внешнему виду этого молокососа, он был явно при деньгах: дорогая меховая куртка, соболья шапка, высокие, тисненой кожи, рыжие сапоги и очки – золотая оправа от Риччи. Такие, как он, как правило, занимаются мелким шантажом по отношению к своим папашам-толстосумам. А для этого им необходима информация, которую может им дать только Наталия. В этом плане Сара, конечно, хорошо поработала: редкий влиятельный человек в городе не знал о способностях Наталии Валерьевны Ореховой. Возможно, ее уже и побаивались, но чаще все-таки закрывали глаза на ее информированность в прошлых делах, когда дело касалось будущего.
– Тебе чего?
– Хочу с вами познакомиться, – низким молодым баском, свойственным пятнадцати-шестнадцатилетнему юноше, ответил он.
– А тебе плохо не станет. Зачем? Я же старше тебя.
Разговор происходил на крыльце магазина.
– Вы мне понравились.
– Интересно чем?
– Вы красивая, да и прикид что надо… Давайте встретимся, хотите, я позвоню вам…
– Не хочу. Ты для меня слишком молод. Но раз уж ты весь день ходишь за мной, то донеси хотя бы пакеты… – Она всучила ему в руки четыре пакета с продуктами и приказала остановить такси.
– А тачки что, нет?
– Есть. «Форд» тебя бы устроил?
1 2 3 4 5 6