Это простое совпадение или за этим что-то кроется?— Света, а почему ты раньше не включала автоответчик? — догадался спросить он. — Ведь эти сообщения могли быть уже давно.Опустив голову, она молчала.— Ты боялась услышать что-то страшное?— Да, — сказала она, с трудом глотая слезы.— Ну и трусиха же ты, Светка! — упрекнул он.Она поняла: он говорит все правильно. Да, страх делает людей глупыми или странными, их поступки иногда бывает трудно объяснить. Хорошо, что Сашка понял ее. Света вдруг вспомнила, как они с Горностаевым выдавали себя за каких-то родственников из Воронежа, и слабая улыбка осветила ее лицо.— Ты прав, я страшная трусиха, — легко согласилась она. И добавила: — С тобой мне ничего уже не страшно.— Вот и хорошо. А что касается сообщений на автоответчике, то здесь все просто. Мы не знаем, когда их оставили. Знаем только, что сначала позвонила мама, а потом папа. Правильно?— Правильно. Может, мама позвонила еще вчера утром, а я побоялась включить…Сашка решил про себя, что никому не расскажет о Светиных страхах, ведь теперь-то информация дошла.Саша представил себе насмешливое лицо Машки, и ему еще больше стало жалко Свету. Удивительное все-таки дело: он понимал, что, жалея Свету и ласково ее утешая, он почему-то предает Машу. А ведь он был в нее влюблен «до гроба»…Так и не разобравшись в этих сложностях, Дронов решил: «Ладно, время покажет». И, приняв это мудрое, как ему показалось, решение, предложил еще раз прослушать сообщения.— Мне кажется, что я слышу посторонние звуки, — объяснил он. — Вот послушай внимательно маму.Он включил автоответчик, и они ясно услышали, что на голос накладывается какой-то музыкальный фон.— Ты не знаешь, что это за музыка? — спросил он.— По-моему, это саксофон. Грустная мелодия. Господи, да это же любимый мамин Фаусто Папетти!— Любовник, что ли? — пробормотал извиняющимся голосом Дронов. — Итальянец?— Да что ты! Это же музыкант, — улыбнулась Света. — Саксофонист. Мама его очень любит. Неужели похитители ублажают ее любимой музыкой?Сашка не знал, что и ответить.— Давай теперь внимательнее послушаем голос твоего отца.Он нажал на кнопку. Но здесь не было никаких посторонних звуков.— Судя по всему, он находится в закрытом помещении, потому что не слышно городского шума, — с важным видом заявил он.— Ладно, Саша, будем ждать дальше… А что, если я попрошу тебя почистить картошку? Давай приготовим что-нибудь, глядишь, и время пролетит незаметно.Только она это проговорила, как телефон взорвался звонком. В другое время он не показался бы таким громким. Но теперь, когда нервы у ребят были на пределе, они аж подскочили.— Я возьму, тсс… — Сашка взял трубку. Он молча слушал, потом кивнул головой: — Понял. — Затем, обратившись к Свете, сказал: — Не волнуйся, это Пузырек… — Выслушав его до конца, он положил трубку: — Никита только что вернулся из парка. В штабе никого нет, он звонит из дома. Говорит, что нашел сумочку Валерии. А в ней любопытные фотографии. Он сказал еще кое-что, но это следует проверить.— Что, скажи?— Говорит, что на снимках рядом с Валерией твой отец! Он сравнил с теми фотографиями, которые ты принесла в штаб.Не успев ничего объяснить, Саша вдруг спросил у ничего не понимающей Светы:— Послушай, разве ты не говорила нам, что у вас телефон с определителем номера? Или я что-то путаю?— Нет, ты не спутал. Говорила.— Но ведь не бывает в принципе таких телефонов, чтобы в них был и автоответчик, и определитель номера.— А у нас в каждой комнате по телефону. В маминой спальне — с определителем.— Чего же ты молчишь?! Давай скорее посмотрим, откуда звонили твои родители!Дронов выписал с определителя все последние номера телефонов и уверенно заключил:— Я чувствую, что теперь мы уже совсем скоро найдем твоих родителей. Бежим в штаб!
Собрались все, кроме Горностаева. У Маши, которая считала, что впустую потратила время во «Флоре», было грустное выражение лица.Зато остальные прямо-таки светились радостью.Пузырек торжественно достал из зеленой сумочки фотографии, точнее, их клочки и бережно разложил на столе.— Да, это он, — подтвердила Света, увидев на снимке Валерию в обнимку с ее отцом. — Но я все равно уверена, что он не такой!— Успокойся. Может, это фотомонтаж. Мало ли что бывает на свете.Эти слова конечно же принадлежали Дронову. Его забота о Светлане выглядела просто вызывающей. Во всяком случае, так считала Маша.Между тем все по очереди рассматривали разорванные снимки.— Ну ты, Пузырек, даешь, — восхищенно проговорил Сашка, похлопывая Никитку по плечу. — Надо же, как события-то интересно разворачиваются. Сначала ты находишь в парке Валерию, а на следующий день обнаруживаешь и ее сумку! Просто невероятно! Я только до сих пор не понял, что ты, собственно, делал в парке, да еще в дождь?— Один пацан должен был мне принести жаб.— А зачем тебе жабы? — не унимался Дронов.Пузырек вовсе не хотел посвящать всех в эти дела, но и отмолчаться не мог. Хитрая Маша прекрасно знала, зачем брату понадобились жабы, но молчала как рыба. Дело в том, что жабы нужны были Никите для биологических опытов. Он хотел сам, собственноручно разрезать жабу и поглядеть, почему бьется сердце, откуда оно берет энергию. На протесты Маши Никита отвечал всегда одно и то же: я не садист, мне просто интересно. Единственное обстоятельство успокаивало Машу: ее брат все равно никогда не смог бы взять и разрезать на кусочки даже насекомое — у него доброе сердце.И вчерашний дождь, как подозревала Маша, наверняка оказался Никите на руку. Она была уверена, что он даже обрадовался, ведь в такой ливень никаких жаб ему никто не принесет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29