Возьмите хотя бы одну Нагорную проповедь и изложите ее в
языке русских "храмов" - забегаловок! Нет, лучше не надо. Русский Бог
высказывает трезвые суждения лишь в безобразно пьяном виде, а когда он
трезв, он порет чепуху. Так что, если в дальнейшем я скажу вам что-то умное,
знайте: я был в это время пьян. Ну, а если вам встретится чушь, то порол я
ее на трезвую голову.

МИР ВХОДЯЩЕМУ
Известный в городе интеллектуал, печатающий свои прогрессивные
сочинения в столичных журналах, окрестил своего пятилетнего сына. Поскольку
у меня репутация человека, причастного к религии, меня пригласили на выпивку
по этому поводу. Когда гости основательно упились, меня попросили сочинить
стихи в честь новорожденного.
Входи, родившийся, в прекрасный мир земной.
Включайсь скорей в людское наше братство.
Входи! И в путь спеши за мной
Познать земное щедрое богатство.
Так начал я свою импровизацию. Мне аплодировали. Потом я гово-рил о
родителях, которые научат новорожденного основам жизни, об учителях,
обучающих грамоте, о друзьях, протягивающих руку и подста-вляющих плечо, о
женщинах, сулящих блаженство, о соратниках, зовущих в поход, о развлечениях
и прочих атрибутах жизни. Мне опять аплодировали. Потом я сказал: "но". "Но
скоро случится так,-- сказал я,-- что ближние станут чужими, они обвинят
тебя в неблагодарности, а ты будешь жесток и беспощаден с ними; учителя
проклянут за то, что ты не последовал их заветам, а ты обвинишь их в
лжеучении; женщина изменит, наслаждения жизнью породят скуку, опустошение,
вД≤ разочарова-ние. И ты будешь одинок и никому не нужен..." На сей раз
слушатели не аплодировали. Одни подавленно молчали: мол, что правда, то
правда. Другие гневались: мол, нельзя так мрачно смотреть на жизнь, мол,
живем же мы, и не так уж плохо живем, не голодаем, спим не на улице, выпить
что имеем.
Испив до дна цветов земли нектар,
Поймешь, что горек он, хотя казался сладок.
И станешь вдруг ты безнадежно стар.
Лицо покроет сеть глубоких складок.

Увидишь, что назад дороги нет.
Зачем была, ты спросишь, жизнь-морока?
Ты станешь мудр. Ты сам найдешь ответ:
Для никому не нужного урока.
Так закончил я свою импровизацию. Настроение у гостей окончательно
испортилось. Решили, что пора расходиться по домам. Еле стоявший на ногах
хозяин сказал на прощание, что "эти сволочи" (он имел в виду реакционные
силы нашего общества) наверняка закатят ему выговор по партийной линии с
занесением в учетную карточку, так что придется целый год изображать
политическую зрелость и активность, чтобы этот выговор снять. По дороге
домой меня остановили здоровые парни (их было четверо на одного), обыскали
мои карманы; не обнаружив в них ничего, дали мне пару оплеух и пообещали в
следующий раз оторвать бороду, если мои карманы снова будут пусты. Я обещал
исправиться. Входи, родивший-ся, в прекрасный мир земной! Входи и вкуси от
радостей бытия.

НОЧЬ
Лучше умереть среди людей, чем быть живым и здоровым на безлюдье. Но
есть состояние еще страшнее: быть среди множества людей, для которых тебя
нет. Это состояние может сравниться лишь с состоя-нием всесильного Бога в
обществе атеистов. В такие минуты я бьюсь головой о стену. Бьюсь не в
переносном, а в прямом смысле слова. Причем бьюсь о кирпичную стену, которая
выходит на улицу: не слышно ударов. Я не хочу тревожить соседей по квартире
и хозяев комнаты, где я за десять рублей в месяц снимаю "угол". "Боже,--
шепчу я,-- помоги мне пережить это бесконечное мгновение одиночества!" Но
молитва моя тщетна, ибо я сам и есть Бог, а Бог не может облегчить
собственные страдания. Он может лишь облегчить страдания других, умножив тем
самым собственные. Бог есть всеобщий врач, не способный лечить себя и
берущий на себя болезни всех излечиваемых им.
-- Ну и жилец попался! -- слышу я, как говорит хозяйка мужу,-- псих
какой-то. Все ночи напролет ворочается. Со следующего месяца пусть на
пятерку больше платит или пусть катится к чертовой матери!

УТРО
Жизнь коротка, но каждое ее отдельное мгновение долго. Особенно когда
стоишь в длинной очереди к начальнику милиции. В такие мгновения в голову
приходят самые дикие идеи.
-- Ну, Лаптев,-- спросил начальник вместо приветствия, когда
нако-нец-то подошла моя очередь, и я предстал пред его суровым, но
справедливым взором,-- что ты на сей раз надумал?
-- Хочу изобрести новую религию. Чем я хуже Христа, Будды, Конфуция или
Магомета? Вот возьму и придумаю. Делать все равно нечего, а от мыслей голова
пухнет.
-- Насколько я вижу, у тебя не голова, а морда распухла. И, очевидно,
не от мыслей. Работать, Лаптев, надо. Тогда не до мыслей будет.
-- Мудро сказано. Первая предпосылка всякой религии -- мысля-щее
безделье. Занятой человек не способен придумать даже паршивый анекдот, а не
то что религию. Между прочим, Будда полсотни лет бездельничал, пока не
додумался до нескольких банальных постулатов своей веры.

-- Это было при капитализме, Лаптев. Мы бы такого не допустили. У нас
тебе бездельничать и полгода не позволим, не надейся. И зачем тебе, Лаптев,
новую религию выдумывать, если мы от старых до сих пор избавиться не можем?
-- Имеется много причин для этого. Во-первых, я толком не знаю старых
религий. Я пытался познакомиться с ними, но тут же отказался, обуреваемый
скукой. Мне легче самому выдумать новую религию, чем изучать старые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80