Сильвия удивленно взглянула на нее, потом рассмеялась.
— А ты не шутишь?
— Это не смешно.
— Как раз наоборот. Ты знаешь, что с тобой? Ты в ужасном настроении с тех пор, как вернулась после свидания с Ноланом.
— Нолан считает меня порнокоролевой.
— Что-что?
— Он узнал, что я автор «Зеркала».
Сильвия неверяще смотрела на нее.
— Но никто, кроме членов семьи, не знает, что ты написала книгу. Я не проговорилась ни душе, клянусь тебе, Клео. Ни за что не поверю, что это сделал кто-то из нас.
— Я тоже. Не надо беспокоиться. Наверное, нашу тайну рано или поздно все равно бы раскрыли. Сильвия нахмурилась.
— Я знаю, как важно было сохранить твою анонимность.
— «Зеркало» очень личная вещь, — продолжала Клео. — Я не стану скрывать, что написала «Тонкую месть». Но в «Зеркале» слишком много меня самой.
— Я все понимаю, — сочувственно проговорила Сильвия.
Клео нервно поежилась.
— Я сказала Нолану, что не желаю выслушивать едкие замечания людей, но главное, я не хочу быть объектом их беззастенчивого любопытства. Я это уже испытала в полной мере после смерти родителей. Люди мне задавали ужасно оскорбительные вопросы, например, что я чувствовала, когда увидела… — Клео смолкла. — Неизвестно, какие вопросы они будут задавать о «Зеркале».
Сильвия ласково обняла Клео.
— Не волнуйся. Возьми себя в руки. Самый главный вопрос сейчас: кто сказал Нолану?
— Не знаю, — повторила Клео. — Кто-то положил книгу и записку, что я ее автор, ему в почтовый ящик. В записке также говорится, что я неподходящая жена для человека с политическими амбициями.
— Господи, вот уж действительно странно. Неудивительно, что ты весь день не находишь себе места. Что еще сказал Нолан?
— Он сказал, я больше не могу претендовать на роль миссис Нолан Гильдебранд. Что мое порнографическое прошлое может серьезно навредить его политической карьере. Он выразил надежду, что я пойму, почему он со мной расстается.
— Как он посмел, слизняк, — возмутилась Сильвия. — Ты, конечно, послала его куда подальше?
— Какой смысл, теперь это не важно. Я никогда не придавала большого значения своим отношениям с Ноланом. — Клео поймала обеспокоенный взгляд Сильвии. — Я не хочу, чтобы еще кто-то в семье узнал о записке. Им незачем волноваться.
Сильвия кивнула.
— Хорошо. Я никому не скажу. А как насчет Нолана? Если он всем разболтает, что ты автор книги?
Клео горько улыбнулась.
— Очень сомневаюсь. Он боится, что кто-то узнает о его связи с женщиной сомнительной репутации.
— Не обижайся, Клео, я знаю, что он тебе нравился, но ведь он псих. Хотя, возможно, и сделает блестящую политическую карьеру.
Клео собралась ответить, но смолкла, увидев, что к ним бежит Сэмми. Малыш был в пижаме. В кулачке он держал Уточку-шуточку.
— Почему ты не в кровати, милый? — удивилась Сильвия. — Тебе давно пора спать.
— Я не могу спать.
Сэмми обнял ногу матери и схватил ее за руку.
— Тебе приснился страшный сон? — ласково спросила Сильвия.
— Нет. — Сэмми прижал к груди Уточку. — Триша плачет.
— Неужели?
Клео нахмурилась. Комната Трипш была рядом с комнатой Сэмми.
— Все плачет и плачет.
Сэмми зарылся лицом в юбку матери.
— Пойду посмотрю, что с ней, — сказала Клео. — Не беспокойся, Сэмми, все уладится.
Сэмми кивнул, по-прежнему уткнувшись в подол матери. Сильвия взяла его на руки и крепко обняла.
— Клео с ней поговорит, милый. Все будет хорошо.
— Триша, наверное, расстроилась, потому что нет Бенжи. — Клео обменялась взглядом с Сильвией. — Пожалуйста, последи здесь за всем.
— Конечно, — отозвалась Сильвия. — Мы с Максом вполне справимся.
Сэмми оживился, увидев Макса за стойкой бара.
— Вон Макс. Привет, Макс.
Он помахал ему Уточкой.
Макс посмотрел в их сторону. Сначала его взгляд задержался на Сэмми, потом на Клео. Он поставил на стойку бутылку хереса, которую держал в руке, и направился к маленькой группе у дверей в гостиную.
— Что-то случилось? — спросил он негромко.
— Триша плачет, — пояснил Сэмми. — Клео хочет ее успокоить.
— Ясно. — Макс внимательно наблюдал за Клео. — Вы думаете, это серьезно?
— С точки зрения Триши, да, — ответила Клео. — Она беспокоится о Бенжи. Он не дает о себе знать. Я скоро вернусь.
Клео поспешила к лестнице наверх. Она не удивилась, что Триша в слезах. Она беспокоилась о ней с прошлого вечера, когда обнаружилось исчезновение Бенжи.
Комната Триши была на третьем этаже. Она поселилась в гостинице два года назад, когда поступила сюда на работу. Триша и Бенжи почувствовали симпатию друг к другу с первой встречи. Клео знала, что у них много общего. Возможно, слишком много. Они оба выросли в неблагополучных и недружных семьях. Скоро они стали близкими друзьями, а полгода назад любовниками.
Клео с некоторым опасением наблюдала за развитием неизбежного романа между Тришей и Бенжи. Она сомневалась, что тот и другой способны поддерживать прочные и серьезные отношения, и в то же время Клео знала, что именно этого они оба страстно желали. В молодой паре чувствовалась некая обреченность; они были как две потерянные души, которые прижались друг к другу, спасаясь от бури.
Клео осторожно постучала в дверь.
— Триша, это я, Клео.
— Клео? — Голос Триши звучал приглушенно. — Я лежу. Прошу тебя, уходи.
— Триша, ты знаешь, что я не уйду. Сэмми сказал, ты плачешь. Впусти меня, пожалуйста. Мы поговорим.
— Я не хочу говорить.
— Даже о Бенжи?
— Особенно о Бенжи.
Триша внезапно разразилась надрывными рыданиями.
Клео не могла этого вынести.
— Впусти меня, Триша, или я отопру дверь запасным ключом.
Некоторое время стояла тишина. Затем дверь медленно открылась, и показалось опухшее от слез лицо Триши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99