Убедитесь, что Изабель будет у ворот на рассвете. — Он повесил трубку.
Мерси сидела на кровати, вопросительно глядя на Крофта. Ее руки были сжаты в кулаки, а глаза казались удивительно большими.
— Итак? — спросила она.
— Все улажено. Глэдстоун думает, что я просто мелкий жулик, который вернет ему книгу за пятьдесят тысяч.
— Немаленькая сумма. Крофт пожал плечами.
— Я назвал сумму с таким расчетом, чтобы провернуть с ним сделку, однако она не должна была быть слишком большой, чтобы он не подумал, что я считаю эту книгу бесценной для него. А пятьдесят тысяч долларов вовсе не такая уж сумасшедшая сумма для такого человека, как Глэдстоун.
— Все относительно, — согласилась Мерси со вздохом. — На эти деньги я могла бы открыть несколько книжных магазинов.
— Не все относительно. Есть абсолютные вещи в этом мире.
— Я знаю. Правильно заваренный чай, честь и месть.
— И любовь.
Она будто не слышала. Напряженно всматривалась в его лицо.
— Итак, что теперь? Я слышала, ты сказал, что собираешься встретиться с неотразимой Изи на рассвете. Но поездка в горы не займет у тебя всю ночь. Самое большее — часа четыре. Поверь мне, я считала каждую минуту прошлой ночью. Если ты выедешь сейчас, то к восьми часам уже будешь на месте.
— Я планировал прибыть туда часам к девяти. Предпочитаю работать в полной темноте.
Мерси вздохнула.
— Ты ведь на самом деле не собираешься встретиться с Изабель утром, не так ли? Ты проберешься в имение сегодня ночью.
— Я хочу, чтобы к рассвету все закончилось, — сказал Крофт.
Мерси снова вздохнула и медленно встала.
— А как же Изабель?
— Мне наплевать на Изабель. Мне нужен Глэдстоун.
— Ты уверен, что он — Грейвс? — тихо спросила Мерси.
— Я уверен. Но даже если бы он и не был Грейвсом, то теперь я все равно бы вернулся.
— Потому что он послал Далласа и Ленса убить нас?
— Потому что он собирался убить тебя после так называемого несчастного случая в бассейне, и потому что он послал Далласа и Ленса убить тебя, после того как нам удалось сбежать с вечеринки. — Крофт тоже поднялся.
Возможно, Глэдстоун не понимал, что в тот момент, когда приказал Далласу и Ленсу избавиться от Мерси, он подписал свой смертный приговор. Глэдстоун этот человек или Грейвс — теперь было не важно. Он заплатит за все. И не только за то, что произошло три года назад. Была и еще одна причина — Мерси Пеннингтон. И значит, Крофт должен довести начатое до конца.
Мерси Пеннингтон. Она недавно призналась, что любит Крофта Фальконе.
— Крофт? — Мерси в волнении наблюдала за ним.
— У меня есть час до того, как нужно будет уехать, Мерси. Я хочу заняться медитацией. Мне нужно освободить мой мозг.
— Да, но что… насчет меня?
— Здесь ты будешь в безопасности. Никто не знает, где ты.
Она подскочила как ужаленная. Лицо ее было бледным от злости.
— Я и не говорю о безопасности. Я хочу поехать с тобой.
Он покачал головой.
— Ни в коем случае. Ты и так уже довольно подвергалась опасности из-за меня. Я не возьму тебя с собой.
— Но, Крофт, я ведь тоже с этим связана. Я не хочу, чтобы ты один распутывал этот клубок.
Он видел, что она говорит совершенно серьезно. Маленькая глупышка, она не понимает, насколько это опасно:
— Забудь об этом. Мерси. Я отправлюсь один. Я всегда действую в одиночку.
— Тебе может понадобиться помощь.
— Нет.
— Черт бы побрал тебя, ты упрям как осел. Ты хочешь быть один? Пожалуйста. Тебе никто не нужен? Прекрасно. Но попомни мои слова: когда-нибудь ты будешь умирать от одиночества. И никто не спасет тебя. Никто!
Позже, пообещал себе Крофт. Позже он скажет ей, что она нужна ему. Что он боится потерять ее, так боится, что готов сразиться в одиночку со всем миром, лишь бы с ней ничего не случилось. Сейчас было совсем неподходящее время говорить ей об этом. Потом.
— Мы поговорим, когда я вернусь, Мерси.
— А ты не боишься, что, когда вернешься, меня тут уже не будет?
Она повернулась и выскочила из комнаты. Крофт долго смотрел на захлопнувшуюся дверь. Затем открыл окно. Он опустился на ковер, позволяя солнечным лучам обогреть себя. Шум машин, голоса влетали в окно, однако Крофт не замечал их. Он мог полностью отключить все свои чувства, когда медитировал.
Однако сейчас этого не получалось. Он видел Мерси, ее глаза, по которым он так легко читал ее мысли. Глаза, как акварель. Прекрасные зеленые глаза.
Мерси сказала, что любит его, и он видел ее глаза в тот момент. Тогда Крофт сказал себе, что она находилась в слишком большом нервном напряжении, чтобы хорошо понимать, что говорит. Он лгал себе.
Он понял это, сидя на ковре, пытаясь освободить свой мозг от посторонних мыслей. Медленно сосредоточил он свое внимание на внутреннем свете, и разум его очистился и обрел покой.
Он не мог больше сомневаться в Мерси. Она знала, что говорила. Он видел это по ее глазам. Она любит его.
Крофт пытался понять, что значит быть любимым. Он исследовал себя, свои чувства, как исследовал бы цветок, заход солнца или море. Он хотел знать. Знать каждой частичкой своего существа.
Он позволил знанию того, что Мерси любила его, разлиться по всему своему существу, пока оно наконец не заполнило его до конца, удовлетворило его и дало его разуму долгожданный покой.
Это был не тот покой, которого он достигал своими занятиями медитацией или физическими упражнениями, однако каким-то образом он был очень близок к тому глубокому покою. В какой-то степени это было более совершенное чувство покоя. Оно окружило его и подавило то, другое.
Крофт вдруг понял, что никогда за всю свою жизнь не знал настоящей любви. То, что происходило между ним и Мерси, он никогда бы не назвал для себя этим словом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111