Как там назвала его Мерси? Призрак? Так и надо быть призраком, прокрасться внутрь, внимательно осмотреть содержимое подземелья и выйти. Если там ничего нет, надо проскользнуть наверх, в кабинет.
Он обязан найти улики. Каждой клеточкой своего существа он чувствовал, что Глэдстоун был Эганом Грейвсом. Слишком много похожего в поведении, образе жизни. Например, эта его отдаленная от всего мира колония художников, видящих в нем своего кумира. Слишком похоже на культовое сборище. И этот голос. Рэй Чандлер однажды говорил ему, что его дочь все еще вспоминает о завораживающем голосе ее бывшего гуру. Затем, хорошая охрана. Имение в Скалистых горах напоминало чем-то Крофту поселение Грейвса на Карибах. Только вот собаки. У Грейвса их не было.
Но несмотря ни на что, Крофт был просто уверен в том, что Глэдстоун был воскресшим Грейвсом, Все, что ему необходимо, — это подтвердить свое предположение. Как только он это сделает, он первым делом отправит домой Мерси. И только тогда станет действовать. Иначе Мерси окажется в опасности.
Тошнота снова обрушилась на него, а когда прошла, Крофту стало вдруг очень легко. Крофт поморщился. Такого с ним никогда не было. Три года назад он в последний раз «превращался»в призрака. Но тогда он был собран, предельно внимателен и мгновенно реагировал на малейший шум. Опасность щекотала ему нервы, но Крофту нравилось рисковать, нравилось ходить по краю бездны. В этом он был профессионал.
Однако сегодня с ним происходило неладное. Чувство странной расслабленности, бездумного веселья не давали ему сосредоточиться. Все было как в тумане. И это радужное настроение исчезало лишь тогда, когда его начинало тошнить.
Крофт потряс головой. Может быть, ему удастся прийти в себя? Он не должен чувствовать головокружение. Только не сейчас. Если бы у него было время, он оставил бы это до завтра. Но завтра они уезжают.
А значит, нельзя расслабляться. Он никогда не позволял себе терять контроль над собой. Никогда.
За исключением тех случаев, когда он занимался любовью с Мерси.
Каждый раз, когда он только прикасался к ней, он был уверен, что сможет руководить не только своим, но и ее поведением. Однако потом он забывал обо всем на свете. Страсть захватывала его целиком. Многое бы он отдал, чтобы понять, что же все-таки происходило с ним, когда Мерси была рядом. Его чрезвычайно беспокоило то, что он никак не мог объяснить, почему это происходило.
Но сейчас-то ее нет рядом с ним! И нет оправдания, почему он ведет себя так по-идиотски. Что-то не в порядке, однако слишком поздно возвращаться. Другой возможности не представится. А остаться здесь еще на день-другой — слишком большой риск. Сейчас Мерси в безопасности, однако если Глэдстоун и Изабель что-то заподозрят, они в первую очередь примутся за нее.
А Крофту меньше всего хотелось, чтобы из-за него Мерси угрожала опасность. Закончить то, что случилось три года назад, — это его долг. Но он обязан защитить Мерси. Она ведь так легко могла попасть в беду.
Крофт нежно улыбнулся, когда подумал о ее безрассудности. Ей обязательно нужен кто-то, чтобы оберегать ее.
Воспоминания, как Мерси лежала обнаженной на поле диких цветов, всплыло в его памяти. Она была чертовски сексуальна, такая мягкая, теплая и приглашающая, а она сама этого даже не осознавала.
Крофт снова потряс головой. Что же, черт возьми, с ним все-таки случилось? Он все сильнее возбуждался, просто хоть кричи. Обычно у него никогда не возникало проблем с тем, чтобы не думать ни о чем, кроме работы. Ему нужно, очень нужно сконцентрироваться. Иначе надо бросать работу и отправляться на пенсию.
Нет, он возьмет себя в руки, он не позволит себе думать о Мерси и о сексе.
Господи. Опять секс. Он просто сойдет с ума, если ему не удастся избавиться от этих эротических мыслей. Все, хватит. Забыли о Мерси. Нет ее и никогда не было. Главное — дело. Долгие годы он тренировался полностью контролировать свое тело и мозг независимо ни от чего.
Крофт почти пришел в себя, когда резкая боль согнула его пополам.
Так. Спокойно. Все хорошо. Боль уходит. Это, должно быть, все-таки осетрина. Чертовски устарелый способ — подсыпать яд в пищу.
Странно, если он отравился недоброкачественной рыбой, то почему он чувствует себя так легко и приятно? Это больше походит на алкогольное опьянение.
Но он никогда не напивался. Никогда. Он никогда не позволял себе становиться таким, как его отец. Он не смел. Крофт знал свои пределы и никогда не нарушал их. Никогда. И к тому же он выпил лишь полбокала вина.
Крофт оглянулся, смутно припоминая, что верхнее освещение выключили сразу же, как выпроводили всех гостей. Бассейн слабо мерцал. Он видел его мерцание, идя по тропинке, ведущей к подземелью. Лампочки, спрятанные в кронах деревьев, оставались гореть, а потому тропический сад, окружавший Крофта со всех сторон, таинственно сиял загадочной паутиной теней. Этот эффект был прекрасен и экзотичен. Такие джунгли обязательно бы понравились артистичной толпе, собравшейся теперь наверху. Как жаль, что рядом не было никого, кто мог бы восхищаться этим садом вместе с ним.
Как замечательно, должно быть, заняться с Мерей любовью посреди этой красоты.
Крофт прошел через весь тропический сад и тяжело прислонился к стеклянной двери, ведущей в имитированную библиотеку. Он мог видеть сквозь нее металлическую дверь в подземелье. Когда он навалился на стеклянные двери, то был удивлен, насколько тяжелыми они оказались. Прошлой ночью он совсем не заметил их веса.
Очутившись в комнате, он направился к хранилищу. Крофт остановился. Итак, надо вспомнить, как он прошлой ночью открывал замок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111