— Ллойд, придется попросить тебя уйти. Мне столько всего нужно еще сделать, и я не собираюсь менять свои планы ради твоего дурацкого исследования.
— Послушай, Сиренити, у меня все рассчитано. Тебе надо только отложить твой проект с каталогом до будущего лета.
— Не собираюсь откладывать его ни на минуту.
Ллойд перестал улыбаться.
— Сиренити, от этой работы зависит вся моя карьера.
— А от моих планов зависит все будущее Уиттс-Энда.
— Чепуха. — Ллойд сузил глаза. — Это личное, ведь так? Это не имеет никакого отношения к будущему Уиттс-Энда. Ты хочешь наказать меня за то, что произошло полгода назад. Никогда бы не подумал, что ты такая мстительная, дорогуша.
Сиренити провела пальцами по волосам.
— Поверь, я вовсе не пытаюсь расквитаться за то, что было.
— Я тебе не верю. — Ллойд понимающе усмехнулся. — Тебе было больно.
Сиренити раздраженно посмотрела на него.
— Я была зла. Послушай, мы ведь оба согласились, что не подходим друг другу.
— Ладно, даже если нам не суждено услышать свадебные колокола, мы все-таки можем быть коллегами.
— Коллегами? — повторила Сиренити с нежной интонацией. — Так же, как были коллегами по той работе, которую ты опубликовал?
Зубы Ллойда сверкнули, когда он еще раз улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой.
— Эй, знаешь что? Мы эту работу по Уиттс-Энду сделаем на пару. Ты будешь фигурировать в качестве соавтора. Ну, как это тебе?
— Никак. Даже если бы я хотела помочь тебе, Ллойд, должна тебе прямо сказать: ни на минуту не поверю, что ты поставил бы мою фамилию рядом со своей на каком-нибудь печатном труде.
— Ну, по правде говоря, владелица бакалейного магазинчика не вызвала бы к себе большого доверия со стороны редактора крупного академического журнала, но я выразил бы тебе благодарность за помощь в примечаниях. Ну как?
— Ух ты! Перспектива просто-таки ослепительная, Ллойд. — Сиренити побарабанила пальцами по спинке своего кресла. — То есть, если бы у меня была страсть к публикациям. Чего у меня нет. И если бы я хотела отложить свои планы относительно Уиттс-Энда, чего не хочу делать. Так что, принимая во внимание все обстоятельства, я вряд ли чем-то смогу быть тебе полезной.
— Ты это не всерьез. — Ллойд улыбнулся ей своей самой обворожительной улыбкой: губам придан точно рассчитанный, лаконичный изгиб, глаза светятся интимным, многозначительным блеском. — Ты сделаешь это для меня, дорогуша. Ради добрых старых времен.
Она похлопала ресницами.
— Ради добрых старых времен? Ты, похоже, шутишь.
Улыбка Ллойда стала натянутой.
— Сиренити, я буду с тобой откровенен. У меня слишком многое зависит от этой работы на материалe Уиттс-Энда, чтобы я позволил тебе мешать мне. Так или иначе, я выбью работу из этого треклятого городишки.
— Сделай милость. Я тебя не держу.
— Черт возьми, но мне нужно, чтобы местные сотрудничали со мной, а мы оба знаем, что никакого сотрудничества я от них не добьюсь, если ты их не уговоришь помогать мне.
В дверь вплыла Зоун и тихонько откашлялась. Она сложила руки ладонями вместе и посмотрела прямо на Сиренити.
— Пришел твой жених.
Сиренити непонимающе взглянула на нее.
— Мой кто?
До Ллойда смысл сказанного дошел несколько быстрее.
— Жених. — Его ноги в сапогах слетели со стола и с грохотом ударились об пол. — О чем вы толкуете, черт побери? Сиренити, уж не надумала ли ты выйти замуж? Не представляю, чтобы ты была помолвлена. Ты не можешь так со мной поступить.
— Жених? — медленно повторила Сиренити. — Мне это слово как-то не приходило в голову.
— Вам придется извинить ее, Рэдберн. — Калеб легонько вытеснил Зоун из дверного проема и занял ее место. И сделал это весьма основательно. — Сиренити еще не совсем привыкла к этой мысли. Похоже, что понятие брака здесь несколько внове.
Ллойд с открытым ртом выслушал Калеба, потом обратился к Сиренити:
— Что, этот парень говорит серьезно?
— О женитьбе? — Сиренити взглянула на Калеба. Опасное выражение его глаз вселяло в нее тревогу. — А, да. Да, собственно говоря, серьезно.
Калеб оперся одной рукой о дверной косяк.
— Серьезней не бывает.
— Ты не можешь так со мной поступить! — завыл Ллойд.
Сиренити густо покраснела. Ей было непривычно, что из-за нее спорят двое сильных мужчин. И вышло как-то даже лестно.
— Ллойд, тебе не кажется, что ты чуточку перебираешь, реагируя таким образом?
— Перебираю? — переспросил Ллойд, как бы не веря тому, что слышит. — Я перебираю?
— Ну да, — пояснил Калеб. — Перебарщиваете. Перегибаете. Из кожи выскакиваете.
Сиренити жестом велела ему замолчать и нежно улыбнулась Ллойду.
— Я и не знала, что ты так сильно переживал из-за наших отношений, Ллойд. Я тронута. Но мы оба знаем, что у нас ничего бы не получилось из длительных, связанных обязательствами отношений, даже если бы между нами не было той неприятной истории, которая случилась полгода назад.
— Черт побери, я говорю не о наших отношениях, а о своих исследованиях, — закричал Ллойд. — О своей работе, которую я должен написать. О своей карьере, наконец. Ты не можешь просто взять и выйти замуж, Сиренити.
— Не могу?
— Не может? — спросил Калеб, угрожающе приподняв одну бровь.
— Это же все погубит. — Ллойд, казалось, пришел в крайнее отчаяние. — Это нанесет еще больший вред существующей социальной структуре Уиттс-Энда, чем твоя торговля по каталогу.
— Я так не считаю, — пробормотал Калеб.
— Не вижу, почему мой брак может разрушить мир Уиттс-Энда, — натянуто сказала Сиренити.
— Как ты этого не понимаешь? — вскинулся Ллойд. — Для тебя выйти замуж будет слишком обычно.
Сиренити мигнула несколько раз подряд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108