На этот раз путеводитель не обманул: здесь все напоминало о море — на стенах были развешаны чучела рыб и снасти, а навигационные приборы расставлены с претензией на художественный беспорядок. В меню преобладала рыба во всех видах. К счастью, можно было заказать равиоли без мяса.
— Уютное местечко, правда? — без тени сомнения спросила Верити.
— Здесь при галстуке только я один — погляди по сторонам.
— Значит, у местных это не принято — что ж, это их проблемы. А смотришься ты потрясающе. — При этих словах у Верити екнуло сердце. Впрочем, Джонас всегда оставался для нее привлекательным — стройный, высокий, сильный, с той неосознанной мужской грацией, которая всегда так чаровала ее. Его черные как смоль волосы приковывали взгляд приятным отливом — на улице моросил мелкий дождик, — а глаза мягко поблескивали в сумраке ресторанчика.
Джонас посмотрел на нее странным оценивающим взглядом:
— Знаешь, ты чудо как хороша. — Он потянулся к ней, взял ее руки в свои и негромко продекламировал:
Моя любимая в свете свечей —
Ее красота меня сводит с ума.
Огонь волос и блеск очей,
В ее улыбке — сиянье дня.
— Еще один образчик вольного перевода итальянского сонета, который ты только что сочинил? — небрежно заметила Верити. Но по правде говоря, она была тронута до глубины души.
— Что тебе ответить? Ты вдохновляешь меня на экспромты, — честно признался он.
Сердце Верити сладко заныло, и она уже собиралась сообщить ему о ребенке, но вовремя сообразила, что ресторан — не совсем подходящее место для этого. Вот вернутся в гостиницу, тогда и скажет ему. Неизвестно ведь, как он отнесется к этой новости.
— Сперва поговорим о деле, — выпалила Верити, потянувшись за салатом.
Джонас, прищурившись, посмотрел на нее, потом пожал плечами и принялся вяло ковырять салат, отыскивая в нем грибы.
— Хорошо, сначала о деле. А о чем потом?
— О нас.
Он резко вскинул голову, сверкнув янтарными глазами.
— О нас? — тихо переспросил он.
— Да, но потом, — сказала Верити. Она нервничала куда больше, чем предполагала.
— Верити…
— Прошу тебя, — промолвила она умоляюще. Джонас хотел было возразить, но что-то в выражении лица любимой остановило его.
— Хорошо, — согласился он. — Потом так потом. Верити благодарно улыбнулась в ответ.
— Скажи мне свое профессиональное мнение — что в действительности случилось на том острове?
— Как профессионал, могу с уверенностью заявить, что дело это темное.
— Вы, ученые, всегда так туманно выражаетесь?
— Этого требует наша специфика. Я уже несколько лет не занимался профессиональной деятельностью, но коль скоро мне вновь пришлось выступать в этом амплуа, я с тем же успехом, что и прежде, могу болтать всякую чепуху и пудрить всем мозги. Разве ты не заметила?
— Заметила, — сухо сказала Верити. — Знаешь, что я тебе скажу? Ты можешь произвести впечатление, когда захочешь. Стоило тебе прочитать за завтраком эту маленькую лекцию о различиях в архитектуре миланских и флорентийских палаццо, как все пришли в неописуемый восторг от твоей эрудиции. А ведь ты даже не специализировался по архитектуре, когда преподавал историю Возрождения. Откуда же у тебя такие глубокие познания в этой области?
— Да как-то само собой получилось, — ответил он. — Когда изучаешь различные военные машины эпохи Возрождения, призванные разрушать здания, то поневоле начинаешь интересоваться тем, как возводились эти здания. Но ты и думать не смей о том, чтобы заставить меня написать статью об «Ужасе Хейзелхерста»и послать ее в какой-нибудь захудалый исторический журнальчик. Я ограничусь лишь отчетом для Дага, и точка.
— Но, Джонас, если ты собираешься делать карьеру историка-консультанта, твое имя должно как можно чаще появляться в печати. Это же отличная реклама! Раз уж ты заговорил об «Ужасе Хейзелхерста», перейдем к делу.
— Хорошее ты подобрала название нашему предприятию — «дело». Мы с тобой прямо как доморощенные детективы.
— А может, так оно и есть. Ведь мы обнаружили труп, ты не забыл? Бедняга Хейзелхерст! Как ты думаешь, что произошло?
— Как профессионал профессионалу заявляю, что он получил удар стилетом в спину, — сказал Джонас, пережевывая салат.
— Для эпохи Возрождения вполне прозаично, — заметила Верити. — Джонас, то рубиновое кольцо появлялось и во время первого видения. Я помню его, я уверена — оно было либо на пальце у сидевшего за столом, либо в сундуке.
— Очень может быть.
— Никаких «может быть»! Я точно его видела!
— Но тот неизвестный из первого видения никак не мог ожить и наброситься на Хейзелхерста, — продолжал убеждать ее Джонас. — Забудь об этом!
— Ладно, если это невозможно, то что же остается?
Джонас дожевал последний гриб.
— Остается предположить, — медленно промолвил он, — что Хейзелхерст и его неизвестный помощник нашли сокровища или всего лишь рубиновое кольцо, и тот, кто схватил стилет, по всей видимости, не хотел делиться с напарником.
Верити отложила вилку и уставилась на Джонаса.
— А ведь это вполне правдоподобное объяснение! Хейзелхерста могли убить только за одно это кольцо. Следовательно, два года назад Дигби действительно привлек к поискам клада помощника. Но ведь Мэгги утверждала, что ему ни разу не удалось заинтересовать своих старых университетских друзей.
— Она упоминала еще одного парня, который выдавал себя за студента, изучающего историю Ренессанса. Он появился за несколько месяцев до исчезновения Хейзелхерста.
Верити кивнула:
— Но она же сказала, что Дигби работал с ним совсем недолго. Парень оказался обыкновенным кладоискателем, а отнюдь не студентом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99