— Извини, это столь интимный вопрос. Ты вправе сказать, что это не мое дело, но я не могу удержаться, чтобы не задать его. Он признался в том, что любит тебя?
— Не слишком красноречиво, — ответила Молли.
Она до сих пор не понимала, зачем пришла Оливия. Было около девяти вечера, когда она возникла на пороге квартиры Гарри. Часом ранее Джош вытащил Гарри из дома под предлогом того, что хочет похвастаться своим новым «феррари». Гарри не был бы Тревельяном, если бы не клюнул на столь соблазнительную приманку.
Спускаясь в гараж, чтобы посмотреть на мифический автомобиль, Гарри, однако, не мог и предположить, что окажется пассажиром шикарного лимузина, взятого Джошем напрокат на один вечер.
Молли пришлось изрядно поволноваться, но поскольку Гарри с Джошем так и не вернулись домой, она сделала вывод, что план удался. Довольная хорошим началом задуманной операции, она домыла посуду и собиралась засесть за книгу, когда нагрянула Оливия.
Насколько Молли могла судить, Оливии просто захотелось поболтать.
— А тебя не беспокоит то, что он не говорил тебе о своей любви? — спросила Оливия.
— Он еще придет к этому. — Молли и в самом деле надеялась, что Гарри рано или поздно поймет, что чувство, которое он испытывает к ней, есть не что иное как любовь. — Гарри — не такой, как все. А потому и поступки его нестандартны.
— Ты не устаешь это повторять.
— Верно. — Молли улыбнулась. — В моей жизни было много нестандартных людей. И я научилась различать их.
— Да, но специфичность Гарри другого рода.
— Оливия, можно я задам тебе личный вопрос?
Оливия немного смутилась.
— Что за вопрос?
— Что ты нашла в Гарри? Ведь невооруженным глазом видно, что вы совсем не подходите друг другу.
Оливия вздохнула.
— Ты можешь не верить, но поначалу мне действительно казалось, что мы очень хорошая пара. Мы познакомились на скромном банкете в его честь, состоявшемся после лекции, которую читал Гарри, о вкладе мыслителей восемнадцатого века в развитие психологии.
— И ты подумала, что у вас есть точки соприкосновения?
— Ну да. — Оливия нахмурилась. — Гарри пользуется большим авторитетом в ученом мире. Он умен. Хорошо образован. И производит впечатление уравновешенного человека. Во всяком случае, с первого взгляда.
— Ах да. Его пресловутое самообладание. — Молли усмехнулась. — А когда ты обнаружила, что под ним скрываются бешеные эмоции и мрачные желания?
Оливия казалась озадаченной.
— Извини, я не поняла. Что ты сказала?
— Не бери в голову. Я просто пошутила. Так когда ты решила, что вы не созданы друг для друга?
Оливия заерзала в кресле.
— Ты уверена, что хочешь это знать?
— Абсолютно. Я просто сгораю от любопытства.
— Честно говоря, — ответила Оливия, — мне очень скоро стало ясно, что Гарри страдает серьезным нарушением психики, которое подлежит терапии, и лишь после нее он сможет иметь нормальные, здоровые отношения с женщиной.
— Хм.
— Я пыталась, — разоткровенничалась Оливия, — видит Бог, пыталась ему помочь. Он же не стал даже слушать меня. Отказался от консультации и лечения. Я уверяла его, что сегодня медицина может предложить ему действенную помощь. Но он был непреклонен. А потом…
— Что потом?
— Ну, он начал меня раздражать, если тебе так хочется знать всю правду.
— Почему?
Оливия устремила взгляд в окно.
— У меня было такое чувство, будто он чего-то хочет от меня, а я не в силах ему это дать. Впрочем, я даже не могла понять, что ему от меня нужно.
— А что ты хотела от него? — спросила Молли. Оливия украдкой взглянула на нее.
— Конечно, здоровых, сбалансированных отношений, приносящих взаимное удовлетворение. Я мечтала о семье, основанной на доверии, уважении и терпимости.
— И что, с Гарри этого достичь было невозможно, по-твоему?
— Невозможно. Гарри… — Оливия с трудом подбирала слова. — Поначалу он казался таким скованным. Но со временем в его поведении стали проявляться некоторые странности. Меня это буквально сокрушило.
— Сокрушило?
— Это трудно объяснить. Я и сама толком не поняла, что же произошло между нами. Мне не доводилось встречаться с подобными симптомами в своей клинической практике, да и в колледже мы этого не проходили. Я уверена, что поведение Гарри было обусловлено посттравматическим расстройством психики, но я растерялась, не могла сообразить, что делать. В конце концов, мне стало просто страшно. Тогда я поняла, что надо покончить с нашими отношениями.
— А Брэндон ждал момента, чтобы вмешаться и спасти тебя?
В глазах Оливии вспыхнула злоба.
— Он не спасал меня. Я сама спаслась.
— Извини.
— Мы с Брэндоном познакомились уже после того, как было объявлено о нашей с Гарри помолвке. Должна признать, что буквально с первых минут знакомства мы испытали сильное взаимное влечение. Мы оба это сознавали, но пытались не замечать. Со временем Брэндон понял, что я обеспокоена вспышками депрессии у Гарри, которые стали посещать его все чаще…
— Ты говорила с Брэндоном о поведении Гарри?
Оливия кивнула головой.
— С Брэндоном мне легко говорить обо всем на свете. Для меня наши разговоры были таким облегчением.
Молли подалась вперед.
— Оливия, все в порядке. Не надо больше терзать себя сознанием собственной вины.
— Я и не чувствую никакой вины за собой, — вспыхнула Оливия. В глазах ее заблестели слезы. — Вина — это парализующая деструктивная эмоция. Да мне и не в чем винить себя.
— Конечно, не в чем, — успокоила ее Молли. — Вы с Гарри изначально не подходили друг другу. Поверь мне на слово. Я абсолютно уверена в этом.
— Откуда у тебя такая уверенность? — спросила Оливия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110