Она подчинилась, удивляясь, как быстро перерождается под натиском неизвестного доселе мужского желания. Невероятное возбуждение охватило целомудренную Верити Эймс.
Но самым главным оказалась потребность откликнуться на мольбу Джонаса. Верити смутно догадывалась, что с собственной страстью она, пожалуй, могла бы справиться, но подавить стремление отдаться этому мужчине было выше ее сил. Впервые кто-то так нуждался в ней. И сама она впервые так жаждала мужчину! Голова ее закружилась, она обняла Джонаса за шею, зарылась пальцами в его густую шевелюру.
— Верити! — простонал он. — Моя сладкая тиранка!
Этой ночью я узнаю все твои тайны! Одну за другой, вплоть до самой последней… С играми покончено, Верити Эймс.
Он так близко притянул Верити к себе, что она почувствовала сквозь грубую ткань джинсов его возбужденную плоть. Джонас прижал Верити еще сильнее — и она задрожала всем телом.
— Как же ты хороша! — прохрипел Джонас и вдруг легонько прикусил мочку ее уха.
Верити застонала и лишь крепче обняла его.
— Ты такая нежная… Я просто схожу с ума, Верити!
Я хочу войти в тебя. Хочу, чтобы ты впустила меня. — Он слегка отстранил ее и потянул за собой к дому.
Они приблизились к крыльцу. Джонас нащупал ручку двери, распахнул. Приятное тепло встретило их за порогом. Верити замерла, щурясь от яркого света, но Джонас тотчас протянул руку к выключателю и погасил люстру.
— Пожалуй, это лишнее.
Девушка подняла глаза и поняла, что Джонас прав.
Она прекрасно видела все, что стремилась увидеть. И даже чуть больше… Лунный свет, струившийся из окон, падал на искаженное страстью лицо мужчины. Наверное, это лучше смотрится так, нежели при беспощадном электричестве… А вдруг ее сейчас испугает что-то доселе невиданное? На какое-то мгновение Верити снова стало страшно.
— Джонас, я…
— Тише, — шепнул он, целуя ее. — Я же сказал, что позабочусь о тебе. Со мной ты в полной безопасности.
Почему он так настойчиво твердит о безопасности?
Верити так и не смогла задать этот вопрос, потому что Джонас принялся расстегивать ее жакет.
— Я так и знал! — пробормотал он, сбрасывая его на пол. — Я чувствовал, что там ночная сорочка! Я смотрел. как ты пьешь водку, и едва не свихнулся, думая, что там, под жакетом! Ведь ты пришла ко мне, чтобы остаться до утра, моя сладкая? Скажи, ведь так? — Он коснулся языком ее губ. — Ты собиралась совратить меня после трогательной церемонии примирения?
Верити протестующе замотала головой:
— Нет! Я пришла просто извиниться за то, что накричала! Я вовсе не собиралась оставаться!
— Тебе так только кажется, — насмешливо шепнул Джонас. — Ты сама еще не знаешь, чего хочешь. Ты совсем не знаешь себя, маленькая!
— Ты, что ли, знаешь? — с тихим вызовом спросила Вериги.
— Я кое о чем догадываюсь. — Пальцы его уже трудились над крошечными пуговками ночной сорочки, медленно освобождая груди Верити. Дотронувшись до ее нежных бугорков, Джонас жадно втянул в себя воздух.
Несколько секунд он испытывал свое и Верити терпение, пожирая глазами соблазнительные полуобнаженные округлости. Но очень скоро рука Джонаса нырнула в вырез ночной сорочки. Он держал ее грудь в своей большой теплой ладони, теребя пальцем выпуклый бархатистый сосок.
Верити моментально откликнулась. Судорожно вздохнув, она вцепилась ногтями в мускулистую спину Джонаса.
— Давай-давай, царапай меня своими коготками, рыжая злючка, — выдохнул он огрубевшим от страсти голосом. — Я не прочь носить твое клеймо. Думаю, оно предназначено только для меня.
— Порой я совсем не понимаю тебя, Джонас.
— Скоро поймешь, — пообещал он. — Не думай о будущем, солнце мое. Живи сиюминутным. А больше нам ничего и не нужно этой ночью.
Он резко сдернул сорочку, и она скользнула на пол к ногам Верити. Джонас жадным взглядом шарил по обнаженному женскому телу, а руки его уже ласкали, опаляли ее… Вот его пальцы задержались в маленькой ложбинке между грудей, вот заскользили вниз, а потом еще ниже, туда, где огненно-рыжие завитки венчали маленький холмик внизу живота.
Ее тут же бросило в жар. Раскаленная лава затопила пробудившееся ото сна лоно. Когда пальцы Джонаса погрузились в этот расплавленный огонь, Верити показалось, что она теряет сознание…
— Джонас, я не могу стоять.
— Я тоже. Что ты делаешь со мной, Верити?! Ты такая влажная, горячая! Какого дьявола мы ждали так долго?!
— Но мы же почти не знаем друг друга, Джонас!
— Не правда. — Пальцы его снова заскользили по ее бедрам, а потом Джонас легко подхватил Верити на руки и понес в маленькую спальню. — Я знаю тебя гораздо лучше, чем ты думаешь, очень скоро и ты познакомишься со мной.
Он опустил Верити на ее узкую кровать и взялся за пуговицы своей джинсовой рубашки. Рывком скинул ее, сбросил ботинки, расстегнул джинсы, сорвал их вместе с трусами — и вот уже совсем нагой предстал перед восхищенным взором Верити.
Она не отрываясь в изумлении смотрела на него. Темнота, скрывая возбуждение Джонаса, делала его еще мужественнее. Стоя напротив освещенного окна, Джонас казался особенно огромным… и особенно мужественным.
— Ты сильный, . — пробормотала Верити, робко коснувшись его чресел. — Сильный и твердый.
— Как никогда, — заверил ее Джонас и со стоном упал на постель. — Мне кажется, я сейчас взорвусь. Войти в тебя для меня гораздо важнее, чем сделать следующий вдох…
Откройся же мне, милая. Позволь насладиться тобой.
Горячие руки легли на бедра Верити, настойчиво моля ее развести ноги… И тут Верити почувствовала себя совсем беззащитной. Как все быстро! Она же еще не готова!
— Подожди! — взмолилась она, когда Джонас, сломив ее слабое сопротивление, стал продвигаться вглубь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116