Я даже не ожидала, насколько важными станут для меня наши отношения!
Джонас заметил, как подозрительно заблестели глаза Верити, но она быстро взяла себя в руки и холодно взглянула на Кейтлин.
— Признайся, Кейтлин. Ты ведь знала, что Кинкейд превосходный фехтовальщик?
— Да.
— Значит, ты отдавала себе отчет, какой опасности подвергаешь Джонаса, — безжалостно заключила Верити.
— Я осознавала, что риска не избежать, — виновато призналась Кейтлин. — Но я не предполагала, что Кинкейд тоже будет вооружен!
— Ваш план все равно сорвался бы, — быстро вмешался Джонас, видя, что Верити вот-вот вцепится Кейтлин в волосы. Он и сам уже плохо владел собой. — Я был полон решимости не спускать с Верити глаз.
Кейтлин отвела взгляд от Верити и искоса посмотрела на Джонаса:..
— Однако сегодня ночью вы тем не менее оставили ее и едва не позволили Кинкейду завершить свое грязное дело. Если бы все происходило по моему сценарию, Верити ни за что не подверглась бы такой опасности!
Внутри у Джонаса все похолодело. Только сейчас он вспомнил о том, что оставил Верити одну… Крепко намотав на руку рыжую прядку девушки, он дернул ее к себе:
— Напомни, чтобы я как следует наказал тебя за непослушание!
— Но я увидела, как Кинкейд выскользнул из залы и сразу решила, что он пошел за тобой! — поспешно оправдалась Верити. — Я должна была предупредить тебя!
— Нет, ты должна была делать то, что тебе велели.
Ладно, потом поговорим, — угрожающе пообещал Джонас и повернулся к Кейтлин. — Ну, это все? Вам больше нечего добавить?
— Она рассказала вам всю историю! — сердито огрызнулась верная Тави. — Чего вам еще надо? Довольствуйтесь тем, что услышали!
Джонас неторопливо поднялся, здоровой рукой притянул к себе Верити.
— Неплохо сказано, — усмехнулся он в лицо Тави. — Мы премного довольны, благодарствуйте. Мои поздравления, Кейтлин. Вы выдержали свою маленькую пьеску в строгом соответствии с традициями Возрождения. Мы сполна насладились лихо закрученной интригой. Вы не упустили ничего — ложь, предательство лучшей подруги, страсть к отмщению, воля к убийству — все было просто превосходно, куда там Шекспиру с его жалкими потугами! Вам следовало бы родиться лет четыреста назад, Кейтлин. Только не сожалейте о дружбе Верити, ей нечего делать в вашем мрачном, полном ненависти мирке! А теперь мы уезжаем. Поднимайся наверх и собери вещи, Верити.
— Но, Джонас, сейчас два часа ночи!
— Значит, остановимся в мотеле.
— Послушай…
— Если не найдем мотеля, то доедем до дома. Здесь недалеко.
— Может быть…
Он посмотрел на нее.
— Мы уезжаем, Верити.
И она повиновалась. Ни слова не говоря, Верити повернулась и вышла из комнаты.
Воцарилась ледяная тишина. Никто не произнес ни слова. Когда Верити наконец вернулась с багажом и роскошным синим бархатным платьем, Джонас все так же молча взял ее под руку и повел к выходу. На улице он открыл дверцу машины, усадил Верити и сел за руль. Его рука горела и ныла, но сил должно было хватить…
Холодный осенний дождь все еще хлестал землю, когда они отъезжали от безобразного дома на утесах.
Через полтора часа они нашли мотель, работавший круглосуточно. Верити заснула почти мгновенно, пригревшись под теплым боком Джонаса. Впрочем, он тоже не долго бодрствовал — недавние переживания слишком измучили обоих.
Верити проснулась первой и медленно обвела глазами комнату, залитую утренним солнцем. Дождь кончился. Широко зевнув, Верити поняла, что чувствует себя довольно сносно. Рядом завозился Джонас, и она торопливо приподнялась на локте и заглянула ему в глаза.
— Как твоя рука? — первым делом осведомилась она.
— Терпимо, — сонно улыбнулся Джонас и нащупал под простыней голое бедро Верити. — Я выжил только благодаря твоей неусыпной заботе, так и знай.
Верити пропустила мимо ушей этот комплимент. Голова ее была занята совсем другими мыслями.
— Джонас, — очень серьезно спросила она, — ты ведь не случайно вытащил именно эту стальную ленту из огромного клубка, обмотавшегося вокруг меня?
Она хранила в себе мастерство старого владельца шпаги, я угадала?
— А что мне оставалось делать? Уворачиваться я больше не мог, а фехтовать не умею… Помощи тоже ждать было неоткуда.
— А я так и не сумела дотянуться до пистолета, — горестно вздохнула Верити. — Боже мой, ты так рисковал, Джонас!
— Но мне помогала ты, — мягко напомнил Джонас. — Рядом с тобой я становлюсь намного могущественнее. Да ты ведь сама все знаешь… Вспомни, даже когда я взял ленту, то силы коридора все равно не смогли полностью поглотить мою личность! Я ни на секунду не забыл, кто я такой и что делаю. Я прекрасно осознавал, что дерусь с Кинкейдом, а вовсе не с призраком шестнадцатого века!
— Наверное, и впрямь нет ничего сильнее инстинкта самосохранения, — чуть слышно проговорила Верити. — Воля к жизни в итоге возобладала над всеми чарами — и прошлыми, и настоящими. — Она сердито мотнула головой. — Слава Богу, что прежний хозяин шпаги все-таки одолел этого отвратительного Кинкейда!
Джонас помолчал, обдумывая ее слова.
— Ты знаешь, Верити, дело обстояло не совсем так.
Если говорить о мастерстве, то, думаю, силы были примерно равны. Просто на моей стороне оказались два других решающих преимущества, поэтому-то я и победил.
— Что за преимущества? — — Во-первых, за четыре века стиль и приемы фехтования существенно изменились. Бывший владелец шпаги обладал совершенно иной техникой, нежели Кинкейд. Но это не главное. Тут мы встретились с одинаковыми трудностями — Кинкейд не знал, чего ждать от меня, а я — от него.
— А что же тогда главное?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116