Но она отмахнулась от ощущения надвигающейся опасности и заявила голосом, не допускавшим возражений:
— Я же сказала, что приготовлю тебе чай. Не дав Илиасу раскрыть рта, Чарити проскользнула мимо него и через пустую комнату прошла в маленькую кухонку. Чайник стоял на плите на дальней горелке. Порывшись в шкафу, она обнаружила в жестяной банке и заварку.
Эти немудреные, обыденные действия успокоили Чарити, и она, уже вполне буднично и беспечно, крикнула Илиасу из кухни, наливая воду в чайник:
— Сомневаюсь, удовлетворит ли мой чай твой изысканный вкус, но по крайней мере он будет горячим.
— Чарити!
При звуке его голоса от ее беспечности не осталось и следа. Остановившись на ходу с чайником в руке, Чарити медленно повернула голову и взглянула через плечо на Илиаса.
— Да? — спросила она еле слышно.
Илиас молчал. Он стоял в дверях кухни и смотрел на нее, и этот пристальный, горящий взгляд сковал Чарити своей незащищенностью и откровенностью. Ей показалось, что она проникла в его душу через стену гордости и самодисциплины, которую Илиас так старательно воздвиг. Там, в темноте за этой стеной, притаилось, подобно огромному чудовищному зверю, древнее как мир одиночество.
— Илиас, — мягко сказала она наконец, медленно опуская чайник на плиту и не отрывая глаз от этого ставшего ей дорогим мужчины, — я знаю, ты вправе считать себя сильным человеком, и это, вероятно, так. Но иногда лучше не пытаться бороться с собой в одиночку. Твои формулы о «Пути воды» могут прекрасно работать как философские построения, но человеку иногда бывает нужно больше.
— Тэл Кик Чара — это все, что у меня есть, — просто, но убежденно сказал Илиас.
— Это не так! — с жаром возразила Чарити. Стряхнув оцепенение, она подошла к Илиасу и с отчаянной решимостью обняла его.
Илиас по-прежнему был жестким и неуступчивым. Ни единый мускул не дрогнул на его лице, ни одно движение не было сделано навстречу Чарити. Понимая, что она ввязывается в борьбу с неизвестными ей силами, Чарити еще крепче обхватила Илиаса, прижавшись лицом к его плечу. С чувством отчаяния она пыталась все свое тепло, все свои чувства, в которых сама еще толком не разобралась, отдать ему, чтобы растопить ледяной айсберг в его душе.
Волна крупной дрожи прошла по телу Илиаса, вызвав хриплый, низкий стон. Он обхватил руками голову
Чарити и, глядя ей в глаза сумасшедшим взглядом, прошептал:
— Вам пора идти домой. — Но губы его уже с силой впились в ее рот. В его душе ревел и бесновался зверь одиночества.
На какое-то время Чарити испугалась этого натиска мужского голода, угрожавшего поглотить ее. Воспоминание о своем паническом страхе вернулось к ней на мгновение, но затем все поплыло вокруг Чарити, и она перестала ощущать реальность.
Когда туман перед глазами немного рассеялся, она поняла, что Илиас несет ее на руках к темному проему входа в спальню. Чарити почувствовала, как он осторожно опускает ее на какое-то ложе. «Должно быть, это кушетка», — решила она. Ничто больше не могло быть таким жестким и неудобным. Смутное удивление мелькнуло у нее в голове. Илиас спал на кушетке! Пожалуй, его аскетизм зашел слишком далеко.
Но у Чарити уже не было времени пожаловаться на неудобства. Илиас опустился на нее сверху, и удивление чрезмерной жесткостью его постели мгновенно вылетело из ее головы. Сам Илиас был значительно жестче, чем его кушетка.
Его худощавое мощное тело, казалось, было налито возбуждающей тяжестью, вдавившей ее в плотный матрац. Илиас, не говоря ни слова, приник к ее губам, и Чарити задохнулась от бесконечно глубокого, бесконечно непостижимого, как и сам Илиас, поцелуя.
Она обвила руками его шею и почувствовала, как его пальцы ловко расстегивают кнопки ее свободного халатика, Чарити отчетливо слышала прерывистое дыхание Илиаса и ощущала его сильную, уверенную руку на своем теле. Когда его ладонь легла ей на грудь, все внутри у нее сжалось и замерло от этого прикосновения.
Тело Илиаса снова содрогнулось.
— Тебе не нужно было приходить сегодня вечером, — пробормотал он, пытаясь справиться с дрожью.
— Все хорошо, Илиас, — прошептала Чарити, откидывая голову на его руку. Илиас положил ногу между ее бедер и движением колена откинул в сторону подол расстегнутого халатика. Прикосновение грубой ткани его джинсов к ее обнаженной коже удивительно возбуждающе подействовало на Чарити, Илиас вдруг заговорил быстро и горячо:
— Ты не должна была приходить, но теперь я не в силах прогнать тебя. Да поможет мне Бог, я слишком хочу тебя.
Он нагнул голову, чтобы поймать губами ее грудь, в то время как рука его спустилась по телу Чарити к ее трусикам. Мягко, но настойчиво Илиас протиснул палец под тугую резинку и быстрым движением сдернул ажурный лоскут.
Нарастающее возбуждение захлестнуло Чарити гигантской волной, которая подхватила ее на свой гребень и понесла с такой силой, что Чарити потеряла ощущение времени. Она позабыла обо всем на свете. Буйная радость нахлынула на Чарити, никогда в жизни она еще не чувствовала себя так славно и раскованно. Чарити начала лихорадочно выдергивать рубашку Илиаса из его джинсов, пока наконец не запустила свои руки под нее и не ощутила пальцами гладко очерченную, рельефную спину Илиаса.
Почему-то ощущение тепла его кожи подействовало на нее как удар, Чарити почувствовала, как перекатываются под кожей гладкие, сильные мускулы Илиаса. От него исходил резкий и возбуждающий мужской запах.
Руки Чарити скользнули вниз и нащупали гибкий кожаный ремень, опоясывающий его джинсы поверх шлевок. Никакой пряжки на нем не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120