В голове Оливии все мгновенно помутилось.
— Не смей разговаривать со мной в таком тоне! Позволь тебе напомнить, что этот шантажист взял на прицел мою семью. И говоря начистоту, это вовсе не твоя проблема.
— Отнюдь.
Оливия бросила на Джаспера свирепый взгляд.
— Что ты хочешь этим сказать?
— А то, — спокойно отвечал Джаспер, — что теперь эта проблема не только твоя.
— То есть?
— Сегодня утром я обнаружил на переднем сиденье своего джипа записку от шантажиста.
На несколько секунд Оливия, казалось, оцепенела. Потом глаза ее озарились светом понимания.
— О Боже! — прошептала она. — Но что…
Джаспер молчал. Он следил за выражением лица Оливии, пока она анализировала возможную взаимосвязь.
— Понятно. — Оливия отошла к окну и медленно опустилась на откидное сиденье. — Это только подтверждает нашу гипотезу о том, что шантажист пользуется информацией из досье дядюшки Ролли, — в конце концов произнесла она.
— Не обязательно.
— Почему? — тотчас взглянула на Джаспера Оливия. Он подошел к окну и уставился невидящим взором на великолепную панораму города.
— У нас с Ролли были схожие подходы к бизнесу. Я говорил тебе, что, прежде чем заключить с ним сделку, я самым тщательным образом проверил всю его биографию. Вероятно, он устроил мне столь же серьезную проверку, прежде чем подписать наш контракт.
— И что?
— Можно предположить, что он столкнулся с чем-либо подозрительным.
— Даже если и так, Ролли не придал этому значения. В конечном счете он ведь подписал с тобой контракт.
— Да. И только потому, что неприглядные факты биографии не относились ко мне непосредственно. — Джаспер не отрываясь смотрел в окно. — Они связаны с другим человеком, погибшим более восьми лет назад.
— Не понимаю. Если ты не имеешь к этому отношения, почему шантажист пристает теперь с угрозами к тебе?
— По той же самой причине, по которой выбрал в качестве мишени тебя, грозя причинить вред членам твоей семьи.
Оливия вздохнула.
— Потому что знает, что ты будешь защищать человека, для которого разглашение определенной информации станет причиной большой трагедии?
— Да. — Джаспер повернулся и обнаружил, что Оливия смотрит на него понимающим взглядом. — Восемь лет назад я предпринял невероятные усилия, чтобы уничтожить определенную информацию о своем сводном брате Флетчере. Я-то считал, что преуспел в этом. Но, видно, я ошибался.
— И что же теперь? — Оливия не сводила с Джаспера глаз.
— Теперь, — произнес он с горькой улыбкой, — я должен рассказать тебе о том, о чем никому не говорил все эти восемь лет.
— Джаспер, — Оливия напряглась, — может, не надо? Если только…
— Нет, ты поведала мне свои тайны, теперь я открою тебе свою. Это наше общее дело.
Минуту Оливия молчала, потом согласно кивнула:
— Я слушаю.
Задумавшись, с чего лучше начать, Слоун удивился тому, с какой легкостью ему удалось воскресить в памяти события восьмилетней давности.
— Флетчер был на семь лет старше меня. Ребенком я его боготворил. Он проводил со мной много времени. На многое открывал мне глаза.
— На что, например?
— На то, — пожал плечами Джаспер, — на что у отца никогда не хватало времени: как ловить рыбу, как играть в баскетбол, как носить смокинг.
— Ясно.
— Он был настоящим коммивояжером. Умел увлечь людей. Обладал талантом представить наш мир так, будто это самое восхитительное место во всей Вселенной.
— Я знаю этот тип людей. Жизнерадостные.
— Флетч менял одну работу за другой. Одно время он работал на отца, потом связался с какими-то брокерскими и инвестиционными фирмами. Ему нравилась адреналиновая горячка — неизменная спутница финансовых рынков. Он постоянно гонялся за новыми крупными сделками. Но адреналин — он ведь как и любой наркотик: попробовав раз, постоянно будешь нуждаться во все увеличивающихся дозах.
— И что же случилось?
Джаспер вернулся к окну.
— Случилось то, что, когда я еще учился в колледже, Флетчер предложил мне заняться совместным бизнесом. Мы создали «Слоун и компаньоны». Получилась отличная команда: я обладал чутьем на верные, заслуживающие поддержки проекты, у Флетчера же был дар убеждать инвесторов вкладывать деньги в представленные мной компании.
— Да-да, я слушаю.
— Какое-то время дела шли прекрасно. Флетчер женился на некоей Бренде. У них родилось два сына — Кирби и Пол. Я женился на Рейчел Сандз. Она была вице-президентом нашей компании.
— Это был брак, основанный на деловых интересах, о котором ты как-то упоминал?
— Да. Он распался, когда Кирби и Пол переехали жить ко мне после гибели Флетчера и Бренды. Рейчел была не создана для материнства, особенно в отношении двух маленьких мальчиков, даже не бывших ей родственниками.
— Как же ты решился взять на себя роль отца?
Джаспер прислонился плечом к металлической раме окна.
— Временами приходилось довольно несладко, но вместе мы справились.
Оливия коротко улыбнулась Джасперу:
— Знаешь что? Держу пари, что ты был очень хорошим отцом.
— Почему ты так решила? — поразился ее заявлению Джаспер.
Оливия несколько замешкалась, пытаясь подобрать правильные слова.
— Ты из той породы людей, которые, раз приняв решение, отдаются делу всем своим существом, без остатка. А в деле воспитания детей добросовестное отношение к своим обязанностям — первый признак хорошего отцовства.
— Быть хорошим отцом, — насупился Джаспер, — это гораздо большее, чем просто педантично выполнять свои обязанности. Главное не в этом.
— Нет, в этом. Не представляю себе более тяжкого испытания, чем просто изо дня в день исполнять рутинные родительские обязанности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95