На какое-то мгновение ему показалось, что мрак, царивший в комнате, стал материальным. Вся одежда, разложенная на полках и развешанная на плечиках, была черного цвета. Рубашки, брюки и джинсы висели ровными рядами. Внизу, как солдаты на плацу, выстроились пары черных ботинок и мокасин. На специальной вешалке болталось несколько черных галстуков.– Знаете, по-моему все это смахивает на театр, – задумчиво протянул Томас. – Черная одежда, желтые глаза. Словно этот парень играет роль. Странно, что здесь нет зеркал. Особенно над кроватью.– Вы относитесь к нему с таким предубеждением, потому что он встречался с Мередит? – спросила Леонора.– Мередит здесь абсолютно ни при чем!И это была правда. Но не вся. Он не вспоминал об Алексе Роудсе до того момента, пока не увидел, как тот идет в кафе с Леонорой. Уокер стоял в магазине на противоположной стороне улицы, смотрел на них через стекло витрины и чувствовал, как неприязнь к этому типу растет с космической скоростью. Но этого, пожалуй, говорить пока не стоило. Вряд ли Леонора поймет правильно… Да он и сам не мог толком разобраться в своих чувствах. Возможно, все дело в гормонах, но он полагал, что уже слишком взрослый и опытный, чтобы вспыхнуть вот так внезапно и ярко…Уокер закрыл шкаф и открыл тумбочку.– Вы только посмотрите, что у нас тут, – протянул он.– Что?– Здоровенная коробка презервативов. Должно быть, этот парень и правда спит со своими клиентками.Потом Томас прикинул количество недостающих пакетиков и присвистнул. Да уж, личная жизнь у парня насыщенная, куда оживленнее, чем его, Уокера. Леонора встала рядом и тоже заглянула к коробку.– Вот это да! Тут осталось всего ничего. Наверное, это бег держит его в такой прекрасной форме.– Говорил же, что бег вреден для коленей!– Ну, может, для этих занятий он коленями не пользуется!– Если это так, то у него небогатое воображение.Убрав коробку на место, Томас перешел к комоду. В верхнем ящике были аккуратно сложены черные футболки и трусы. В нижнем – столь же черные носки.– М-да, – произнес Томас, покончив с комодом, и обвел комнату задумчивым взглядом. – Было бы чудесно найти какие-нибудь финансовые документы, но мне это почему-то представляется маловероятным. Похоже, Роудс исключительно осторожный тип. Вряд ли у него где-нибудь на поверхности валяются компрометирующие документы.– И что теперь?– Осмотрите ванную. Ищите рецепты, лекарства и все, что может показаться необычным и интересным. А я займусь гостиной.– Хорошо. – Леонора скрылась за очередной дверью.Уокер вошел в гостиную. Комната утопала в тенях. Он стоял у порога и внимательно осматривался. Ничего интересного. Круглый ковер на полу. Диван. Журнальный столик, а на нем – закрытый ноутбук. Томас посмотрел на него с вожделением. Но что толку – он не Дэки; у него не хватит умения сломать защиту, если она есть.На ковре стоял низкий стол, покрытый, как ему сначала показалось, скатертью. Подойдя ближе, Томас понял, что это черный бархат. И под ним на столе что-то есть. Внутри шевельнулось неприятное ощущение – словно инстинкт, который предостерегает об опасности. Уокер стряхнул с себя тягостное чувство. Что-то он в последнее время превращается в сплошной атавизм. Чего стоит хотя бы то ощущение сексуального голода, которое охватило его, когда он увидел Леонору в кафе с Роудсом. Надо держать себя в руках. Он все же цивилизованный человек.– В ванной ничего интересного, – прозвучал голос у него за спиной. – Вы что-то нашли?– Может быть.Леонора быстро подошла и встала рядом.– Черный бархат? – удивленно протянула она. – А почему нет портрета Элвиса?– Чудно все это, – пробурчал Уокер. – Извращенец чертов.Он протянул руку и, взявшись за край, откинул ткань.На столе лежало круглое зеркальце в тяжелой потемневшей раме, покрытой искусной резьбой. Детективы-любители уставились на него, не веря своим глазам. Зеркальная поверхность, помутневшая от возраста, не была единым целым. Ее составляли несколько выпуклых зеркал в форме концентрических кругов, каждое из которых давало целостное, хоть и несколько искаженное отражение. Результат был потрясающий – отражения уходили в бесконечность и вызывали безотчетную тревогу.– А вот это, – сказала наконец Леонора, – действительно странно.– Я никогда не видел ничего подобного.– Я видела картинку в одной из книг, – вспомнила девушка. – В Зеркальном доме.Она наклонилась, желая получше разглядеть зеркало. В полутемной комнате было достаточно света, чтобы в кругах появились смутные отражения. В одних фигурка девушки была больше, в других – меньше, но они были там, в Зазеркалье, и Томасу вдруг показалось, что хрупкие и странно беззащитные фигурки пойманы в эти удивительные стеклянные ловушки. Прежде чем здравый смысл сумел подавить инстинкт, он протянул руку и дернул девушку в сторону. Леонора сделала шаг от стола – и ее изображения пропали из странного зеркала.– Что случилось? – испуганно прошептала она.– Ничего, – ответил он сквозь зубы, непонятно почему злясь на себя и на нее. – Просто хочу кое-что проверить.Томас осторожно приподнял зеркало – оно оказалось удивительно тяжелым – и взглянул на его обратную сторону. Так и есть – вот он, инвентарный номер, чуть выцветший от времени.– Это зеркало из коллекции Зеркального дома. – Он опустил его на место. – Должно быть, Роудс украл его.Он принялся расправлять бархат поверх зеркала, а Леонора наблюдала за ним. Потом сказала:– Каждый круг образован вогнутым или выпуклым зеркалом. Это и создает необычный эффект. За эти дни я прочла немало книг из коллекции Зеркального дома. Конечно, экспертом я себя считать не могу, но подобный шедевр можно довольно уверенно датировать началом XIX века.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94