— И что же это за черта? — Он подался вперед.
— Я не буду служить поводом, оправдывающим вашу месть родственникам. И мне все равно, какие оскорбления они мне нанесут. Не буду! Понятно?
— Вы моя жена, Денси. И я не потерплю, если вас будут оскорблять. Сделок по этому вопросу я заключать не собираюсь.
— Тогда я требую, чтобы мне самой было предоставлено право решать, оскорбили меня или нет, — решительно заявила Прюденс.
— Черт побери, Денси, вы плачете?
— Да.
— Предупреждаю вас, я не потерплю слез! — взорвался он.
— А я не потерплю ваших приставаний! Себастиан бросил на нее насмешливый взгляд:
— Ну и что же будет дальше?
Прюденс рукавом рубашки вытерла слезы:
— Не знаю, сэр. Простите меня, сэр, но я пойду спать.
Себастиан внимательно посмотрел на нее:
— Я скоро к вам присоединюсь.
— Нет, я отправляюсь в свою спальню, милорд. В вашей комнате мне не спится.
Прюденс направилась к двери, соединяющей комнаты, открыла ее и вошла к себе. Затем закрыла дверь и, задержав дыхание, остановилась.
Она была уверена, что Себастиан последует за ней и преподаст урок выполнения супружеских обязанностей, Но дверь спальни осталась закрытой…
Глава 12
— Полагаю, на этом платье неплохо будет смотреться ожерелье, — глубокомысленно заметила Эстер.
Покорно рассматривая модную покупку, Прюденс попыталась изобразить на своем лице живейший интерес. В конце концов, идея отправиться по модным магазинам целиком и полностью принадлежала ей, напомнила она себе. И она отправилась в путь сегодня утром с самыми благими намерениями.
Но после проявленного вначале энтузиазма — в первых нескольких самых модных магазинах, в которых было все: от маленьких хитроумных игрушек до вкуснейшего мороженого, — она почти сразу же заскучала.
Прюденс поправила очки и вгляделась еще внимательнее:
— Сшито так, что кажется, стоит глубоко вздохнуть, и оно с тебя улетит.
— Такова идея, — елейным голосом с сильным французским акцентом заверила ее модистка. — Бальное платье должно создавать впечатление, будто оно соткано из тончайшей паутины ранним утром, когда на траве еще не высохла роса.
— Совершенно верно, — заявила Эстер. — И самый писк — платье бледно-лилового оттенка.
Прюденс с сомнением посмотрела на платье:
— Ну, если ты считаешь, что именно это мне нужно, Эстер, я его закажу.
Эстер довольно улыбнулась и повернулась к модистке:
— Нужно, чтобы оно было сшито как можно быстрее. Мы заплатим сверх счета, если к восьми вечера все будет готово.
Модистка сначала замялась, но потом вежливо улыбнулась:
— Будет сделано, мадам. Засажу за работу всех своих девушек.
— Отлично, — сказала Эстер. — И вот еще что. Нам потребуются амазонка, пеньюары и платья для прогулок, и как можно скорее. Запомните: все они должны быть темно — и бледно-лиловых цветов. Отделаете их чем-нибудь бордовым.
— Понятно, мадам. Через несколько дней все будет готово. — Модистка повернулась к Прюденс, которая в это время рассматривала набор пуговиц:
— Если вы соблаговолите пройти сюда, я сниму с вас мерку.
— Что? — Прюденс оторвалась от пуговиц. — Ах да, конечно.
Она позволила увести себя в примерочную, где послушно стояла не шевелясь, пока толстенькая портниха суетилась около нее. Модистка критически наблюдала за работницей.
Прюденс улыбнулась модистке:
— Я слышала, что сейчас модно пришивать на амазонки и ротонды пуговицы, на которых выгравирован семейный девиз или крест. Это правда?
— Дамы редко их заказывают. — Француженка не спускала глаз со своей работницы. — Обычно джентльмены.
— И что они на них выводят? — поинтересовалась Прюденс, как ей самой показалось, с небрежным любопытством.
— Да всякую всячину. Военные знаки — например, эмблему полка. Фамильные кресты. Некоторые члены мужских клубов предпочитают название или лозунг своего клуба. — Модистка вежливо взглянула на нее. — Мадам желает заказать на пуговицах гравировку?
— Когда это будет модно. Я спросила просто так. А где заказывают такие пуговицы?
— Во многих магазинах. — Модистка строго обратилась к своей помощнице:
— Я считаю, вам следует еще раз снять объем груди ее светлости, Нанетт. Ошибок быть не должно. Никаких примерок не будет. У мадам очень… стройная фигура, так что платья должны сидеть как влитые.
— Вы не могли бы дать мне список? — спросила Прюденс, пока Нанетт измеряла ей грудь. Модистка опять взглянула на нее:
— Список чего, мадам?
— Магазинов, занимающихся гравировкой пуговиц. Мне пришло в голову, что я могла бы начать эту моду среди дам.
— Конечно! В изобретательности мадам не откажешь. — Похоже, модистка в душе просто потешалась над клиенткой. — До вашего ухода я подготовлю список лучших магазинов, специализирующихся на отделке и гравировке пуговиц.
— Благодарю вас, — пробормотала Прюденс. Впервые за несколько часов в ней опять проснулся интерес к магазинам. — Я была бы вам очень признательна.
Двадцать минут спустя лакей, облаченный в черно-золотую ливрею Эйнджелстоуна, проводил Прюденс и Эстер к их карете.
— Должна тебе сказать, дорогая, — сообщила Эстер усаживаясь, — я чрезвычайно рада видеть, что ты наконец-то начала интересоваться модой. Теперь, когда ты стала графиней, ты должна обращать на туалеты больше внимания. От тебя все ждут этого. Друцилла Флитвуд и остальные родственники Эйнджелстоуна теперь с тебя глаз спускать не будут.
— Надеясь, без сомнения, что я опозорюсь, выкинув что-нибудь из ряда вон. Например, явлюсь на бал в костюме для верховой езды и ботинках.
Эстер испытующе посмотрела на нее:
— Так вот чем объясняется твой возникший вдруг интерес к нарядам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96