— Успокойся, дорогая. Со мной ничего не случилось. Он не хотел обидеть меня, клянусь!
Амелия подняла голову и недоверчиво взглянула на кузину. Потом перевела взгляд на Маркуса:
— Кто он? Что делает здесь? Я всегда знала, насколько опасна твоя затея! Я не сомневалась, рано или поздно кто-нибудь из мужчин попытается насильно овладеть тобой!
Ифигиния ласково похлопала ее по руке:
— Амелия, позволь представить тебе графа Мастерса. Милорд, это моя кузина — мисс Амелия Фарлей.
Маркус приподнял бровь и отставил в сторону кочергу.
— Безумно счастлив познакомиться.
Амелия разинув рот уставилась на него:
— Но мы считали вас мертвым…
— Меня уже поставили в известность об этом. — Уголок его рта насмешливо дрогнул. — Однако продолжают поступать доказательства обратного.
Амелия повернулась к кузине:
— Так, значит, вымогатель не убил его?
— Выходит, что нет. — Ифигиния покраснела и поспешно расправила платье. Только теперь она заметила, что ее белое перо валяется на полу у ног Маркуса. — Приятно сознавать, что мы все-таки имеем дело не с убийцей, ты согласна?
Кузина недоверчиво прищурилась и покосилась на графа:
— Не совсем… Все зависит от того, с кем мы имеем дело сейчас.
— Превосходный вопрос. Во всяком случае, сейчас перед вами не призрак. — Маркус наклонился, поднял белое перо и протянул его Ифигинии. — Я буду счастлив подробнейшим образом ответить на этот вопрос, Ифигиния. Но поскольку сейчас уже слишком поздно, а кроме того, романтическое настроение нашего с вами вечера оказалось безнадежно испорчено событиями последних минут, то мне лучше откланяться.
— Да, конечно, милорд. — Ифигиния взяла перо. — Но вы ведь не отказываетесь от данного мне разрешения продолжать притворяться вашей любовницей?
— Я не отказываюсь ни от единого своего слова, миссис Брайт. — Глаза Маркуса сверкнули в свете лампы. — И сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам создать иллюзию, максимально похожую на реальность — настолько похожую, что никто ничего не заподозрит.
— Вы так добры, сэр! — в порыве благодарности воскликнула Ифигиния. — Скажите, милорд, что заставляет вас покрывать меня — пытливость ума или же присущая вам галантность?
— У меня есть серьезные сомнения относительно собственной галантности, мадам.
— Значит, остается ваш природный ум, — одобрительно кивнула Ифигиния.
Маркус насмешливо улыбнулся ей от двери:
— Как же хорошо вы меня знаете, мадам!
— Да, она вас знает! — сердито нахмурилась Амелия. — Она прекрасно изучила вас, милорд.
— Весьма польщен. — Маркус вышел в холл и, задержавшись на пороге, задумчиво взглянул в лицо Ифигинии. — Не забудьте запереть за мной дверь.
Она улыбнулась:
— Непременно, милорд.
Маркус шагнул в ночную тьму и очень осторожно прикрыл за собой дверь… Неловкая напряженная тишина повисла в библиотеке. Вскоре с улицы донесся удаляющийся стук колес — черный экипаж графа покатился по мостовой прочь от площади Утренней Розы.
Амелия порывисто обернулась к кузине. Она уже взяла себя в руки, и лишь старый неизжитый страх таился в глубине ее нежных карих глаз.
Амелии недавно исполнилось двадцать шесть, она была на год моложе своей кузины. Изящная, хрупкая, с нежными чертами лица, блестящими каштановыми локонами и огромными глазами, она выглядела намного красивее Ифигинии. Ее можно было бы назвать настоящей красавицей — если бы не странная скованность, делавшая ее суровой и неприступной.
— Я думала, он хотел изнасиловать тебя, — прошептала Амелия.
— Знаю. Я все понимаю, Амелия. Но, право же, Маркус просто целовал меня!
Только Ифигинию посвятила Амелия в подробности кошмарной истории, случившейся с ней — в ту пору совсем молоденькой гувернанткой — восемь лет назад.
Мать Амелии умерла при родах. Девочку воспитывал отец, бедный учитель, давший ей все, что было в его силах, — хорошее образование. С его смертью юная Амелия лишилась последнего источника к существованию — скромного отцовского жалованья.
Вынужденная рано зарабатывать себе на жизнь, она сделала тот же выбор, который делали и делают тысячи юных, прекрасно образованных, но бедных девушек, — устроилась гувернанткой в приличный дом.
И там ее изнасиловал близкий друг хозяина, человек по фамилии Додгсон.
Хозяйка дома ворвалась в комнату, когда джентльмен уже закончил свое дело. Она вознегодовала — и немедленно рассчитала Амелию.
Эта ужасная история обернулась для несчастной девушки не только потерей места — перед ней закрылись двери всех приличных домов. Агентство, направившее Амелию в семью, где она подверглась насилию, отказалось подыскать ей другую работу. Хозяин прямо заявил ей, что обслуживает лучшие дома Англии и слишком дорожит лицом своей фирмы, чтобы направить в почтенную семью особу с запятнанной репутацией.
Ифигиния прекрасно понимала, что до сих пор не зажили в душе Амелии следы от ран, нанесенных ей той страшной ночью…
— Ты позволила ему целовать себя?! — Амелия удивленно покачала головой. — Целоваться с незнакомцем! Да еще с тем, кого мы считали мертвым!
— Ты права. — Ифигиния медленно опустилась на римский стул. — Но я не могу относиться к графу как к незнакомцу. Знаешь ли ты, какая у меня была первая мысль, когда я увидела его на балу у Фенвиков?
— Какая же? — сердито буркнула Амелия.
— Я подумала, что он точно такой, каким я его представляла, — улыбнулась ей кузина.
— Вздор! Ты слишком много времени потратила на изучение личности графа Мастерса.
— Возможно…
Амелия нахмурилась:
— Он приехал на бал к Фенвикам?
— Да. Оказывается, он слыхом не слыхивал о вымогателе и заверил, что никогда не был жертвой шантажа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103