Великолепная огромная люстра над ареной отбрасывала золотистые блики на блестящие волосы Августы. Слова, которые она так искренне сказала ему вчера ночью, все еще звучали у него в ушах.Я хочу быть среди самых близких твоих друзей.Он понимал, ей трудно привыкнуть к новой семье, живущей по иным устоям, чем та, к которой принадлежала когда-то она. Августа была последней из нортамберлендских Баллинджеров и тяжело переживала свое одиночество после гибели брата. Теперь Гарри хорошо понимал ее.Но почему же Августа не может понять, как много она значит для той семьи, в которую вошла? Она, конечно же, не может не замечать, что Мередит буквально не отходит от нее ни на шаг. Правда, девочка так и не начала называть Августу мамой, но теперь это казалось Гарри уже не таким важным.То, что Августе не дает покоя нежелание мужа стоять перед ней на коленях и твердить ей о вечной любви, раздражало Гарри и казалось ему по меньшей мере странным. Нет, она, конечно же, чересчур чувствительна! Гарри считал, что уже не раз продемонстрировал ей свою сердечную привязанность. И свое доверие. Он даже нахмурился, думая о том, насколько великодушным и мягкосердечным стал при новой графине Грейстоун.Да любой другой мужчина, увидев, как его жена среди ночи влезает в дом через окно, сразу решил бы, что ему наставили рога!Вчера Августа должна была бы молить его о прощении и клясться, что никогда больше не будет искать подобных приключений. Но вместо этого она разъярилась и вызвала собственного мужа на дуэль!Нет, эта женщина, безусловно, читает слишком много романов!Я хочу быть связанной с тобой теми же узами, что связывают вас с Салли и Питером…Естественно, он исключил ее из расследования. И не только потому, что ей не хватало опыта, хотя и само это было достаточно важной причиной. Больше всего он не хотел волновать ее: ведь Ричард, безусловно, был причастен к тому темному делу.Но теперь Гарри уже сомневался, правильно ли поступил, отстранив Августу. Так или иначе, она все равно оказалась замешанной в эту историю, и именно потому, что в ней был замешан ее брат. К тому же последний человек в роду нортамберлендских Баллинджеров имеет право знать правду.Гарри услышал, что музыка стала громче: представление близилось к концу. Лошади и актеры уже раскланивались под восторженные аплодисменты зрителей.На пути домой Мередит болтала без умолку.— Папа, как ты думаешь, я могла бы научиться ездить на лошади, как та дама в розовом?— Не думаю, чтобы это искусство очень пригодилось тебе в будущем, — ответил Гарри, быстро взглянув на довольную Августу. — Довольно редко требуется ездить, стоя на спине у лошади.Мередит нахмурилась. Логика отца была, как всегда, безупречной.— Наверное, ты прав. — Потом она снова просияла. — А чудесно было, когда пони спас ту даму?— Чудесно.— А что тебе больше всего понравилось, папа?Гарри сдержанно улыбнулся, снова посмотрев на Августу.— Декорация.Когда карета остановилась возле их особняка, Гарри коснулся руки Августы.— Останься на минутку, пожалуйста. — И велел Мередит:— А ты беги в дом. Августа сейчас придет.— Хорошо, папа. — Мередит выскочила из кареты и тут же принялась рассказывать лакею об удивительном представлении, которое только что видела.Августа с любопытством посмотрела на Гарри:— Да, милорд?Он поколебался, а потом словно бросился в ледяную воду…— Я сейчас поеду поговорить кое о чем с Шелдрейком в одном из клубов.— Снова о вашем расследовании?— Да. Сегодня, поздним вечером, мы втроем — Салли, Шелдрейк и я — собирались провести нечто вроде совещания. Хотим обсудить все, что нам стало известно об этом деле, и посмотреть, нет ли у нас каких-то ответов на накопившиеся вопросы. Если желаешь, можешь к нам присоединиться.Глаза Августы широко распахнулись.— О, неужели правда, Гарри?— У тебя тоже есть полное право знать все, дорогая. Наверное, я совершенно напрасно не допускал тебя к расследованию раньше.— Милорд, как мне отблагодарить вас?— Ну, я бы… — Гарри был явно смущен, когда Августа бросилась ему на шею.Она обнимала его с таким искренним восторгом, что не замечала даже открытой дверцы кареты. Так что по крайней мере лакей и кучер могли лицезреть все происходящее внутри.— Во сколько мне ожидать тебя домой, Гарри?— Хм, где-нибудь около трех. — Он нежно разомкнул руки Августы, чувствуя, что его тело уже начинает отвечать на ее ласку. — Жди меня в библиотеке. А потом мы с тобой пройдем прямо через сад.— Я буду ждать! — Ее улыбка была ярче огней в цирке Эстли.Гарри подождал, пока она спокойно войдет в дом, а потом велел кучеру ехать в клуб, где они должны были встретиться с Питером. Как только карета тронулась, Гарри попытался убедить себя, что поступил правильно, разрешив Августе принять участие в совещании их маленькой группы.Возможно, он поступил и правильно, но решение принял вопреки собственному здравому смыслу. Гарри задумчиво смотрел в окно, чувствуя, как его охватывает беспокойство.
Питер Шелдрейк, как всегда одетый щеголевато, вышел из игорной комнаты и двинулся навстречу только что прибывшему Гарри с бутылкой кларета в руке.— Ого! Я вижу, ты вполне пережил поход в цирк, на который тебя обрекли сегодня вечером твои легкомысленные дамы! Давай-ка выпьем по бокалу, и ты расскажешь мне о том замечательном представлении, которое, должно быть, видел у Эстли. Несколько лет назад я водил туда своих племянников, и единственное, что удержало их от вступления в его труппу, — это мое обещание пойти туда с ними еще раз.Гарри невольно улыбнулся и проследовал за Питером в их любимый уединенный уголок.— Я как раз думал, что тоже рискую столкнуться с той же проблемой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113